Абхазия – страна парящих гор, лазурного моря и непуганых гаишников.
Псоу и дедушка Ленин.
В Адлере уже начало смеркаться, когда мы подъехали к странному дому. Вообще-то мы заказали трансферт, чтобы с комфортом доехать до места назначения. Наш таксист лихо преодолевал на своей семерке крутые повороты, а потом вдруг, обогнув бесконечную вереницу машин, нырнул на узкую улочку с аккуратненькими частными домами.
- Выходите, - сказал водитель. – Дальше пойдете вот с этим человеком.
Мужчина в трико, подранной майке и разношенных шлепанцах отделился от кучки людей, сидящих на лавочке возле дома. Подвез к нам тележку и уложил чемоданы. Таксист уехал. Мы остались посреди чужого двора в чужом городе. Как-то сразу тоскливо стало на душе, мысли полезли в голову одна «приятнее» другой. Провожатый бодро шагнул в сторону внутреннего двора, мы поплелись за ним, как на заклание. Внутренний двор, калитка и бесконечная, на первый взгляд, тропинка, уводящая в темноту. Минуты через 3 показалась-таки надпись «таможня», от сердца отлегло. Все становилось забавнее и забавнее. И толстый, даже какой-то круглый, таможенник, желающий поговорить. И прекрасная девушка в окошке паспортного контроля с российской стороны, которая печатала настолько быстро, что возникало ощущение, что она просто бьет по клавишам компьютера без разбора.
Все Российские заслоны позади. Нам нужно перейти мост через реку Псоу и дальше уже Абхазия. Слева от нас автомобильный мост, где стоят в томительном ожидании вот уже несколько часов машины, желающие пересечь границу. А мы спокойненько, без помех, шлепаем по пешеходному мосту, по которому днем тащат мандарины и черешню. Под нами бурлит прекрасная река. Чуть вдалеке абхазская таможня. Вот еще пара кордонов с какими-то ну совершенно анекдотичными таможенниками и мы встречаемся с колоритным мужиком, который и есть наш таксист №2. - улыбчивый, как с картинки про дружбу народов, абхаз.
Мы подъехали к нашему пансионату, когда в Гагре уже было хоть глаз коли. Светилось только название – «Амра». Когда-то это был санаторий для профсоюзных работников имени XVII Партсъезда. Открываем двери и нас встречает… белоснежный памятник Владимиру Ильичу Ульянову (Ленину) на фоне алой драпировки. Становится ясно, что однозначно отпуск будет своеобразным. Салютуя вождю мирового пролетариата, уставшие, но довольные, направляемся в свой номер. Спокойной ночи, Абхазия, спокойной ночи, Гагра.
Родственник.
Так получилось, что уже больше года наше питание очень отличается от питания большинства людей. Мы следим за калориями, за продуктовым набором и вообще за качеством и количеством пищи. В обычное время делать это несложно. Но, приехав в отпуск, оказалось, что тут это сделать практически невозможно. На второй день мы поняли, что если не выпьем кефира, то все – желудок окончательно передумает работать и помогать нам жить, и оставшийся отпуск придется провести на таблетках. Бодро проснувшись, ну настолько бодро, насколько это можно себе позволить в нашем состоянии, направляемся в ближайшие магазины за, как нам кажется, элементарным продуктом – кефиром. Продуктовый магазин в Гагре – это особый случай. Такого странного набора продуктов я не видела никогда, даже в сельпо. Пройдя несколько точек абхазского продуктового изобилия, выясняем, что или не завезли, или не привозили, или еще куча любых отговорок, но факт остается фактом – кефира нет, а нам все хуже. В одном из магазинов продавщица пообещала, что вот после обеда уж точно будет завоз. Мужественно ждем до обеда. Приходим.
- Что вы. Не привезли. Они так часто не завозят. Наверное, теперь только на следующей неделе.
Остается последний магазин в нашем районе. Посреди зала стоит стол. За ним сидят три очень колоритные бабушки-продавщицы – остроносые, с прической-фигушкой, все в черном – вылитые вороны. Что-то живо обсуждают. Взгляды бросают на нас совершенно негостеприимные, будто мы зашли в неурочное время к ним домой, а не в магазин.
-У вас есть кефир? - совершенно без надежды спрашиваем мы.
-Есть айран.
-Хотелось бы кефира, а айран мы не хотим.
А дальше с самым серьезным видом одна из бабулек выдает:
-Так айран это же двоюродный брат кефира.
В номере, попивая айран, действительно замечаем некоторое сходство этих продуктов. Хорошо, когда родственники есть везде. Даже в кисломолочной среде.
ГАИ.
Своеобразность вождения машин в Абхазии это отдельная тема для разговора. На узкой дороге в центре города обгонять под знак в закрытый поворот на скорости 120 км/ч при близкоедущем встречном транспорте это совершенно нормально, причем для всех – и для новенького мерса, и для раздолбанного КАМАЗа. Гуляя по главной улице цветущей Гагры, мы каждый раз с удивлением и, наверное, даже с восхищением наблюдали за этими номерами джигитовки. Особый шик у местных при всех вышеперечисленных условиях еще включить аварийку и весело ей подмигивать, проносясь на бешеной скорости. Поначалу мы решили, что в этой гордой стране попросту нет гаишников, поэтому население так распоясалось. Ан нет. Одним прекрасным утром у ограды нашего санатория расположилась гаишная машина. Два совершенно колобкообразных гаишника стояли и по очереди стреляли своим радаром. Казалось бы, ничего необычного. Но… несется джигит, инспектор стреляет, поднимает свой жезл и приглашает остановиться. Машинка пипикает, водитель приветственно машет, улыбается, но не останавливается. Гаишник машет в ответ. Все. Больше действий никаких. Следующий джигит остановился, подошел, радостно обнялся с инспекторами, поговорил за жизнь, сел и уехал. Мы наблюдали эту картину минут 15. оштрафованных не было вовсе, только родственники, друзья и знакомые, которые радовались встрече, смеялись, обнимались, целовались, но как-то совершенно не наказывались.
Нам довелось оказаться в роли пассажиров такси несколько раз. В один из дней нас остановили таки гаишники. Наш водитель, вытащив из-под козырька 50 рублей, вышел, а уже через минуту сел обратно в машину. На наш недоуменный взгляд, улыбаясь, ответил:
-А я им сутра плачу 50 рублей и они меня весь день потом не останавливают. У них зарплата маленькая, вот мы им и помогаем материально.
Апофигиозом был случай в Новом Афоне. Мы уже налазались по пещерам и горам, теперь взирали на «кирпич», который преграждал нам проезд на гору к монастырю. Переться наверх было уже свыше моих дамских сил. Но желание посмотреть эту красоту пересиливало. Сразу под знаком стояла гаишная машина, что в нас не вселяло особого оптимизма. Наш таксист, улыбаясь, просит у нас 50 руб. Даем. Он чуть приоткрывает стекло машины, просовывает туда купюру. Из гаишной машины выбегает молодой человек в форме, берет денежку.
-Нам бы наверх проехать, - улыбается таксист.
-Проезжайте.
-Только давай ни как в прошлый раз, - диктует свои условия наш водитель. – А то в прошлый раз здесь меня пропустили, а наверху сухумские права отобрали, пришлось за 200 рублей выкупать.
-Нет, не бойтесь, там сегодня никого.
Мы в шоке, гаишник в наваре, таксист в удовлетворении. Занавес.
Юные натуралисты.
Профсоюзные работники в пятидесятых годах были ой какие недураки. Лепнина, позолота, колонны, барельефы и красные дорожки. Выбирая санаторий, мы остановились на «Амре» по многим причинам. В том числе и из-за этого советского великолепия. Захотелось пафоса, аж сводило скулы. Еще одним сильно привлекающим нас моментом стал свой дендропарк на территории дома отдыха. Он конечно уступает сочинскому дендрарию, но экзотических растений там предостаточно. Вооружившись фотоаппаратом, хорошим настроением и зонтиком (с погодой повезло не очень), после первого завтрака в отпуске идем в парк. Я чувствовала себя учеником, который очень плохо учится, так как идентифицировать большинство растений не смогла. Мы просто бегали от куста к кусту, от дерева к дереву и строили свои догадки, что бы это могло быть. Розы мы определили сразу. Весь парк благоухал их тонким ароматом. Пальмы как-то тоже не вызвали сомнений. Мы насчитали их целых пять видов и просто с детским восторгом рассматривали каждый. Выяснилось, что пальмы цветут. Из того, что мы узнали, были еще цветущие садовые лилии, агава, бамбук и анютины глазки. Остальное было похоже на что-то, но как-то не совсем. Встретили мы еще и березу. Но идентифицировали ее дне на третьем. Уж слабовато она была похожа на наши. О том, что мы фотографировали магнолии, узнали случайно из разговора с какой-то незнакомой бабушкой на улице. Что на протяжении всей дороги в Гагре стоят эвкалипты, которые были специально высажены для осушения территории от болот, т.к. за день перекачивают больше 500 литров воды, выяснили у наших соседей по обеденному столу. Что вот эти странные плоды, которые мы даже разламывали, но все равно ничего не поняли, называются мушмула, узнали на рынке, где одна бойкая торговка пыталась нам их продать, рассказывая о чудодейственном их свойстве лечить от всех болезней (Миша пробовал, я не решилась). Шелковица, мандарин, лимон, фейхоа – все это для нас было интересно, познавательно и удивительно. Как же не хватала Интернета, хотя…мы не смогли придумать, как бы мы искали нужное нам растение.
И все это пахло, цвело, манило попробовать. Голова кружилась, нос щекотало и было ощущение нереальности. Нереальности всего… и нас в том числе.
Псоу и дедушка Ленин.
В Адлере уже начало смеркаться, когда мы подъехали к странному дому. Вообще-то мы заказали трансферт, чтобы с комфортом доехать до места назначения. Наш таксист лихо преодолевал на своей семерке крутые повороты, а потом вдруг, обогнув бесконечную вереницу машин, нырнул на узкую улочку с аккуратненькими частными домами.
- Выходите, - сказал водитель. – Дальше пойдете вот с этим человеком.
Мужчина в трико, подранной майке и разношенных шлепанцах отделился от кучки людей, сидящих на лавочке возле дома. Подвез к нам тележку и уложил чемоданы. Таксист уехал. Мы остались посреди чужого двора в чужом городе. Как-то сразу тоскливо стало на душе, мысли полезли в голову одна «приятнее» другой. Провожатый бодро шагнул в сторону внутреннего двора, мы поплелись за ним, как на заклание. Внутренний двор, калитка и бесконечная, на первый взгляд, тропинка, уводящая в темноту. Минуты через 3 показалась-таки надпись «таможня», от сердца отлегло. Все становилось забавнее и забавнее. И толстый, даже какой-то круглый, таможенник, желающий поговорить. И прекрасная девушка в окошке паспортного контроля с российской стороны, которая печатала настолько быстро, что возникало ощущение, что она просто бьет по клавишам компьютера без разбора.
Все Российские заслоны позади. Нам нужно перейти мост через реку Псоу и дальше уже Абхазия. Слева от нас автомобильный мост, где стоят в томительном ожидании вот уже несколько часов машины, желающие пересечь границу. А мы спокойненько, без помех, шлепаем по пешеходному мосту, по которому днем тащат мандарины и черешню. Под нами бурлит прекрасная река. Чуть вдалеке абхазская таможня. Вот еще пара кордонов с какими-то ну совершенно анекдотичными таможенниками и мы встречаемся с колоритным мужиком, который и есть наш таксист №2. - улыбчивый, как с картинки про дружбу народов, абхаз.
Мы подъехали к нашему пансионату, когда в Гагре уже было хоть глаз коли. Светилось только название – «Амра». Когда-то это был санаторий для профсоюзных работников имени XVII Партсъезда. Открываем двери и нас встречает… белоснежный памятник Владимиру Ильичу Ульянову (Ленину) на фоне алой драпировки. Становится ясно, что однозначно отпуск будет своеобразным. Салютуя вождю мирового пролетариата, уставшие, но довольные, направляемся в свой номер. Спокойной ночи, Абхазия, спокойной ночи, Гагра.
Родственник.
Так получилось, что уже больше года наше питание очень отличается от питания большинства людей. Мы следим за калориями, за продуктовым набором и вообще за качеством и количеством пищи. В обычное время делать это несложно. Но, приехав в отпуск, оказалось, что тут это сделать практически невозможно. На второй день мы поняли, что если не выпьем кефира, то все – желудок окончательно передумает работать и помогать нам жить, и оставшийся отпуск придется провести на таблетках. Бодро проснувшись, ну настолько бодро, насколько это можно себе позволить в нашем состоянии, направляемся в ближайшие магазины за, как нам кажется, элементарным продуктом – кефиром. Продуктовый магазин в Гагре – это особый случай. Такого странного набора продуктов я не видела никогда, даже в сельпо. Пройдя несколько точек абхазского продуктового изобилия, выясняем, что или не завезли, или не привозили, или еще куча любых отговорок, но факт остается фактом – кефира нет, а нам все хуже. В одном из магазинов продавщица пообещала, что вот после обеда уж точно будет завоз. Мужественно ждем до обеда. Приходим.
- Что вы. Не привезли. Они так часто не завозят. Наверное, теперь только на следующей неделе.
Остается последний магазин в нашем районе. Посреди зала стоит стол. За ним сидят три очень колоритные бабушки-продавщицы – остроносые, с прической-фигушкой, все в черном – вылитые вороны. Что-то живо обсуждают. Взгляды бросают на нас совершенно негостеприимные, будто мы зашли в неурочное время к ним домой, а не в магазин.
-У вас есть кефир? - совершенно без надежды спрашиваем мы.
-Есть айран.
-Хотелось бы кефира, а айран мы не хотим.
А дальше с самым серьезным видом одна из бабулек выдает:
-Так айран это же двоюродный брат кефира.
В номере, попивая айран, действительно замечаем некоторое сходство этих продуктов. Хорошо, когда родственники есть везде. Даже в кисломолочной среде.
ГАИ.
Своеобразность вождения машин в Абхазии это отдельная тема для разговора. На узкой дороге в центре города обгонять под знак в закрытый поворот на скорости 120 км/ч при близкоедущем встречном транспорте это совершенно нормально, причем для всех – и для новенького мерса, и для раздолбанного КАМАЗа. Гуляя по главной улице цветущей Гагры, мы каждый раз с удивлением и, наверное, даже с восхищением наблюдали за этими номерами джигитовки. Особый шик у местных при всех вышеперечисленных условиях еще включить аварийку и весело ей подмигивать, проносясь на бешеной скорости. Поначалу мы решили, что в этой гордой стране попросту нет гаишников, поэтому население так распоясалось. Ан нет. Одним прекрасным утром у ограды нашего санатория расположилась гаишная машина. Два совершенно колобкообразных гаишника стояли и по очереди стреляли своим радаром. Казалось бы, ничего необычного. Но… несется джигит, инспектор стреляет, поднимает свой жезл и приглашает остановиться. Машинка пипикает, водитель приветственно машет, улыбается, но не останавливается. Гаишник машет в ответ. Все. Больше действий никаких. Следующий джигит остановился, подошел, радостно обнялся с инспекторами, поговорил за жизнь, сел и уехал. Мы наблюдали эту картину минут 15. оштрафованных не было вовсе, только родственники, друзья и знакомые, которые радовались встрече, смеялись, обнимались, целовались, но как-то совершенно не наказывались.
Нам довелось оказаться в роли пассажиров такси несколько раз. В один из дней нас остановили таки гаишники. Наш водитель, вытащив из-под козырька 50 рублей, вышел, а уже через минуту сел обратно в машину. На наш недоуменный взгляд, улыбаясь, ответил:
-А я им сутра плачу 50 рублей и они меня весь день потом не останавливают. У них зарплата маленькая, вот мы им и помогаем материально.
Апофигиозом был случай в Новом Афоне. Мы уже налазались по пещерам и горам, теперь взирали на «кирпич», который преграждал нам проезд на гору к монастырю. Переться наверх было уже свыше моих дамских сил. Но желание посмотреть эту красоту пересиливало. Сразу под знаком стояла гаишная машина, что в нас не вселяло особого оптимизма. Наш таксист, улыбаясь, просит у нас 50 руб. Даем. Он чуть приоткрывает стекло машины, просовывает туда купюру. Из гаишной машины выбегает молодой человек в форме, берет денежку.
-Нам бы наверх проехать, - улыбается таксист.
-Проезжайте.
-Только давай ни как в прошлый раз, - диктует свои условия наш водитель. – А то в прошлый раз здесь меня пропустили, а наверху сухумские права отобрали, пришлось за 200 рублей выкупать.
-Нет, не бойтесь, там сегодня никого.
Мы в шоке, гаишник в наваре, таксист в удовлетворении. Занавес.
Юные натуралисты.
Профсоюзные работники в пятидесятых годах были ой какие недураки. Лепнина, позолота, колонны, барельефы и красные дорожки. Выбирая санаторий, мы остановились на «Амре» по многим причинам. В том числе и из-за этого советского великолепия. Захотелось пафоса, аж сводило скулы. Еще одним сильно привлекающим нас моментом стал свой дендропарк на территории дома отдыха. Он конечно уступает сочинскому дендрарию, но экзотических растений там предостаточно. Вооружившись фотоаппаратом, хорошим настроением и зонтиком (с погодой повезло не очень), после первого завтрака в отпуске идем в парк. Я чувствовала себя учеником, который очень плохо учится, так как идентифицировать большинство растений не смогла. Мы просто бегали от куста к кусту, от дерева к дереву и строили свои догадки, что бы это могло быть. Розы мы определили сразу. Весь парк благоухал их тонким ароматом. Пальмы как-то тоже не вызвали сомнений. Мы насчитали их целых пять видов и просто с детским восторгом рассматривали каждый. Выяснилось, что пальмы цветут. Из того, что мы узнали, были еще цветущие садовые лилии, агава, бамбук и анютины глазки. Остальное было похоже на что-то, но как-то не совсем. Встретили мы еще и березу. Но идентифицировали ее дне на третьем. Уж слабовато она была похожа на наши. О том, что мы фотографировали магнолии, узнали случайно из разговора с какой-то незнакомой бабушкой на улице. Что на протяжении всей дороги в Гагре стоят эвкалипты, которые были специально высажены для осушения территории от болот, т.к. за день перекачивают больше 500 литров воды, выяснили у наших соседей по обеденному столу. Что вот эти странные плоды, которые мы даже разламывали, но все равно ничего не поняли, называются мушмула, узнали на рынке, где одна бойкая торговка пыталась нам их продать, рассказывая о чудодейственном их свойстве лечить от всех болезней (Миша пробовал, я не решилась). Шелковица, мандарин, лимон, фейхоа – все это для нас было интересно, познавательно и удивительно. Как же не хватала Интернета, хотя…мы не смогли придумать, как бы мы искали нужное нам растение.
И все это пахло, цвело, манило попробовать. Голова кружилась, нос щекотало и было ощущение нереальности. Нереальности всего… и нас в том числе.
