День Победы!!!
- Автор темы ostar
- Дата начала
- Статус
Не знаю в какую тему надо, но непонятно на что ссылка.
Автору, убедительная просьба, устранить это недоразумение, иначе удалю.
От себя, как от форумчанина: в 90-е годы прошлого века много таких страшных тайн открывали.
Писали и о Зое Космодемьянской, о пионерах-героях, так же и о молодогвардейцах.
Одни открывали, другие опровергали эти открытия.
Автору, убедительная просьба, устранить это недоразумение, иначе удалю.
От себя, как от форумчанина: в 90-е годы прошлого века много таких страшных тайн открывали.
Писали и о Зое Космодемьянской, о пионерах-героях, так же и о молодогвардейцах.
Одни открывали, другие опровергали эти открытия.
ALS, Тоне некогда ссылку дать ( она в отпуске ). Можно я дам ссылку на этот материал ?http://shturmnews.info/content/stra...ardii-pochemu-fadeev-pozhalel-chitateley.html
? Самое важное в этих материалах - отзывы.
? Самое важное в этих материалах - отзывы.
Мой дед
Ниже отрывок из книги
Петров В.С. ( https://ru.wikipedia.org/wiki/Петров,_Василий_Степанович )
«ПРОШЛОЕ С НАМИ»
[off]В 231-М КАП
НА НП СТАРШЕГО НАЧАЛЬНИКА
Шесть автомобилей ЗИС с личным составом — приблизительно 100 человек — едут в направлении Степани. Дорога со вчерашнего дня не стала лучше. На развилке перед населенным пунктом Азаренко повернул колонну в лесную просеку. Ухабы, лужи.
Третий час в пути, четвертый. По сторонам песчаные бугры с пролысинами. Заросли, старые подгнившие пни, на горизонте — лес.
Дорога раздваивалась, снова входила в одну колею. Колонна остановилась. Азаренко высадил всех. Пять автомобилей с рядовым составом, кухня двинулись по дороге в сторону леса, который маячил в мутной дымке.
В кузове остался я один. ЗИС тронулся. Склон пересекла старая, обвалившаяся траншея — сооружение времен первой мировой войны. А вот день нынешний — свежие воронки, одна, другая... много. Дождь еще не смыл копоть по краям.
Автомобиль остановился в лощине.
— Приехали,— Азаренко захлопнул дверь кабины, размялся,— дальше пойдем пеши.
Старший лейтенант Азаренко среднего роста, на плечах серый непромокаемый плащ со знаками различия, снаряжение, пистолет, сумка, планшетка, бинокль. Лицо угревато, в светлых глазах — участие.
— Э... промок насквозь,— Азаренко оглядел мою плащ-палатку,— ничего... не беспокойтесь, интенданты из ковельских складов везут продовольствие, одежду, всего хватает, придете в батарею, оденетесь... Район НП нашего дивизиона обстреливает артиллерия.
Ход сообщения — старая, поросшая травой траншея — ведет к гребню. На последнем участке углублена, кое-где подправлены стенки. За бруствером тянется черная нить кабеля. Закреплена колышками. Телефонисты старались ее маскировать.
Далеко передний край? Как обстановка?
— Обстановка? — переспросил Азаренко.— Немцы поднимают нашу пехоту... Я уехал утром... Бой шел за населенный пункт Мицк. Дым видите? — он остановился, поднес к глазам бинокль.
Дым?.. Нет, не вижу. Стекла моего бинокля в подтеках. Все промокло, протереть нечем.
— Ничего,— улыбнулся Азаренко,— скоро увидите.
Моросит, не переставая, дождь. Ход сообщения становился глубже. В песке следы сапог, образовалась лужа. Доносятся слова команд.
— Ну вот, пришли. НП командира нашего дивизиона. Снимайте плащ-палатку. Подождите, я доложу.
Ход сообщений разветвлялся. Слева оборудована ниша, торчат головы в пилотках. Телефонисты. Над ячейкой стреляющего раскинут пятнистый топографический зонт. Все заняты. Похоже, 2-й дивизион вел огонь. Прошла минута. Явился разведчик.
— Товарищ лейтенант, вас зовет стреляющий... старший лейтенант Рева, начальник штаба нашего дивизиона... Сюда и направо.
Закончилась передача команд. Стреляющий прильнул к объективам стереотрубы. Прогрохотали орудийные выстрелы. Разрывов я не слышал.
— Синица... Сокол... Сойка... стой!
Стреляющий отвернул стереотрубу. Поднялся. Высок ростом, крепок, возраст около тридцати.
Начальник штаба 2-го дивизиона, по-видимому, считал, что устав не освобождает старшего от норм, которые соблюдает по отношению к нему младший. Старший лейтенант Рева сомкнул каблуки, руки по швам.
— Вы объявили лейтенанту о назначении? — спросил он Азаренко.— Подождите минуту.— Это уже мне.
Начали поступать из. батарей доклады о расходе снарядов. Старший лейтенант Рева вернулся к стереотрубе, сделал пометки в бланке.
— Товарищ лейтенант, какого училища? Возраст? Когда состоялся выпуск? Последняя должность в войсках? — задавал вопросы старший лейтенант.— Расскажите правила ориентирования на открытой равнинной местности... в лесу... на болоте... днем... ночью. А в населенном пункте?..— Дождь то усиливался, то слабел. Струится вода. Старший лейтенант не замечает этого. Черты круглого лица жестковаты, под козырьком фуражки белесые брови, глядят угрюмо серые немигающие глаза.— Как построена относительно сторон света христианская церковь? Так. С юго-запада на северо-восток... Назовите расстояние между тригонометрическими пунктами 1-го класса? 2-го? 3-го? Высота стандартного телеграфного столба в метрах? Как определить дальность с помощью бинокля?.. На глаз? Обязанности наводчика? Командира орудия, старшего на батарее?
Я знал предмет достаточно хорошо. Удовлетворили ответы старшего лейтенанта... на сколько? Трудно сказать. Начальник штаба 2-го дивизиона не обмолвился ни словом. Зазуммерил телефонный аппарат, из ячейки слева разведчик сообщал о цели, обнаруженной в секторе наблюдения.
Вдали на склоне холма разорвался снаряд, другой, третий. Немецкая батарея обстреливает позиции нашей пехоты. Старший лейтенант поднял бинокль.
— В створе с разрывом... поворот траншеи... желтый бруствер... видите? Наблюдать!
Разорвался еще один снаряд. Дым плоским облаком сползал по склону, обозначилась воронка.
— Измерить отклонение!
Я получил угол несколько больший, чем у старшего лейтенанта.
— Левый край воронки, левый край бруствера,— напомнил правило старший лейтенант.
Новый разрыв — снова расхождение.
— Дайте ваш бинокль,— старший лейтенант недоволен. Причина расхождения в угломерной сетке моего восьмикратного Цейсса. Трофей передал мне Проценко две недели назад, после стычки на хуторе. Наши отечественные бинокли не хуже немецких. Я не отказался от Цейсса потому, что нравился, и, кроме того, он был легче, чем мой собственный с царапиной на выходной линзе.
В немецкой артиллерии одно деление угломера равно 1/955 дальности. У нас эта величина округлялась до 1/1000. Соответственно нарезана угломерная сетка на всех артиллерийских оптических приборах стрельбы, наблюдения и наводки орудий. — Цейсс-Икон... Иена,— старший лейтенант взял бинокль, оглядел со всех сторон,— а ваш, положенный артиллерийскому командиру по табелю вооружения? Отдал взамен? Передача предметов экипировки приравнивается к утере. Известно ли вам, что значит... батарея?
Когда стоит вопрос о службе, артиллерийского командира интересует прежде всего калибр орудий. Еще до того как началась посадка в машины, я уже знал, что в 6-й батарее 231-го КАП состоят на вооружении 107-мм пушки образца 1937 года. И отвечал без запинки: «Четыре 107-мм орудия... личный состав около ста человек».
— Четыре орудия,— повторил старший лейтенант.— А если батарея попадет в руки настоящего командира?
— Эффективность огня выше, соответствует, быть может, шести орудиям.
Старший лейтенант опустил свой бинокль.
— Значительно выше... двенадцати, товарищ лейтенант! Целый дивизион... понимаете? Шестая батарея на хорошем счету. Огневые взводы поступают целиком и полностью в , ваше ведение... не ослаблять усилий ни на одну минуту!
В небе послышался вой. Стремительно опускался снаряд. Умолкли телефонисты. Перестал двигаться карандаш топографа на планшете. Недолет... Разрыв один... другой... четвертый... еще четыре. Серый дым перекатился через бруствер, потек в ячейку. Старший лейтенант Рева оглядел притихших у приборов людей, присел к стереотрубе.
— Продолжать наблюдение... мест не оставлять,— он приподнялся, повернул стереотрубу.
Дым сгущался. Грохотали разрывы, очередь за очередью. Стучат по куполу топографического зонта комья земли.
— Ориентир номер три,— выкрикнул разведчик,— вправо двенадцать... пехота...
Старший лейтенант не отрывался от окуляров.
— Синица... Сорока... Сойка... внимание... ИЗО Тигр... шесть снарядов... беглый...— он протянул руку в сторону ячейки, где телефонисты передавали команды.— Огонь!
Прошла минута, другая. С тыла, издали, стали доноситься орудийные выстрелы. Старший лейтенант указал жестом на буссоль. Разведчик освободил место, я принялся за наблюдение.
Ориентир 3 — песчаная насыпь в конце плоского оврага, который тянулся по склону бугра. Где же пехота? Старший лейтенант снова подал команду «огонь».
— Вы нашли цель? Опушка леса... ниже два... берите правей... еще.— Он коснулся линейкой топографа, работавшего на планшете.
— Достаточно, товарищ лейтенант, отправляйтесь к Варавину, топограф проводит.
На востоке скрытые за горизонтом батареи — Синица, Сорока, Сойка вели огонь. Топограф взял карабин, направился к выходу.
— Сорока недалеко, от силы полтора километра... по ходу сообщения, дальше тропа, мой провожатый оглядывался, говорил о текущих делах наблюдательного пункта. Привязка элементов боевого порядка батарей закончилась час назад. В районе ОП 4-й батареи стоял туман, видимость была плохая. Топовзвод дивизиона не уложился во время. Старший лейтенант Рева недоволен. Топограф слышал, что противник направляется в обход Мицка. 6-я батарея подручная. Командир дивизиона капитан Значенко вызван на КП полка. Вооружение 2-го дивизиона не однотипно. 4-я и 5-я батареи имеют 122-мм пушки. В 231-м КАП четыре дивизиона. 1-й вооружен 107-мм орудиями, 3-й — 152-ым пушками-гаубицами, 4-й дивизион — АИР 38.
38 АИР — артиллерийская инструментальная разведка.— Авт,
На НП 6-й батареи подавались команды. Перенос огня. Командир батареи оглянулся, взмахнул рукой — «занят». Говор в ячейках умолк — командир батареи не свободен, ожидать.
НП 6-й батареи располагался в старой траншее. Оборудован так же, как у командира дивизиона. Я прошел в ячейку разведчиков ознакомиться с местностью. Видимость немного улучшилась. Панорама местности несколько изменилась. Я нашел только опушку леса, исходное положение немецкой пехоты. По-видимому, она пыталась продвинуться в юго-восточном направлении к долине. Снаряды какой-то батареи ложились значительно правее опушки, ветер относил дым. В стороне рвались немецкие мины. Их нетрудно отличить — воронки мелкие, жидкое облако едва заметно. Даже сейчас, в безветренную погоду, дым быстро рассеивается.
На фоне дальнего леса взлетали ракеты. Серия — белые, красные. Влево — 10, ниже — 2, фигуры людей. По-видимому, пехота. Чья?.. Пятнами стелется дым.
Вероятно, разрывы снарядов... нет, скорее мины. Там, по-видимому, позиции нашей пехоты. Немецкие минометы ведут обстрел. Оборона гребнем, на обратных склонах.
В те дни наши войска вели многотрудные бои. Положение осложнялось до крайности отсутствием разведывательных сведений. Из разговора, который вел по телефону старший лейтенант Рева на НП 2-го дивизиона, я понял, что в полосе 45-й СД группировка немецких сил установлена только вчера. На участке населенного пункта Мицк, где оборонялся 10-й СП, его поддерживал 2-й дивизион, наступали подразделения 192-го пехотного полка 56-й пехотной дивизии.
— Сойка один... стой... доложить,— командир 6-й батареи оглянулся и умолк. Артиллерия противника возобновила обстрел местности. Разрывы ложились позади, ближе к НП командира 2-го дивизиона.— Сойка один доложить расход снарядов.
Над головой стреляющего, там, где установлены приборы наблюдения, натянута плащ-палатка. Больше для видимости, чем от дождя. Ткань провисла. В складках скапливалась вода, течет под стереотрубу, образовалась лужа, сапоги разведчика по щиколотку в воде. Командир батареи подтянул угол плащ-палатки.
— Когда закончится ремонт топографического зонта? — спросил кого-то из присутствующих. Ответа я не расслышал.
Телефонист начал принимать доклад, поступающий с ОП. Командир батареи распорядился:
— Доложить на Сокол, по НЗО «Тигр» Сойка израсходовала шестьдесят снарядов. Для всех перерыв пять минут... можно курить.
В ячейке стреляющего кто-то задел палатку, полилась вода. Командир батареи вышел.
— Варавин,— назвал он свою фамилию,— отойдем отсюда... Командир дивизиона сообщил о вашем назначении. Вы из какого училища?
Младшему лейтенанту Варавину около тридцати лет, средний рост, продолговатое лицо. Под пилоткой густые светлые волосы.
6-я батарея произвела свои первые выстрелы, имея в обоих огневых взводах всего одного среднего командира. После его гибели батарея оказалась неспособной вести огонь с закрытых ОП. Варавин вынужден был направить в огневые взводы командира взвода управления. Неделю назад штаб прислал младшего лейтенанта.
— Постойте... — Варавин стал припоминать,— кажется, он из вашего девяносто второго ОАД... дельный командир.
Фамилия?
— Безуглый... вы знакомы? Да.
— Тем лучше... ну к делу... Вы служили в гаубичной артиллерии... у меня стосемимиллиметровые пушки. Вы знаете их назначение?
Орудия такого калибра состоят на вооружении частей корпусной артиллерии и предназначаются преимущественно для контрбатарейной борьбы.
— Расскажите устройство.
107-мм пушки я видел только мельком, в парках соседнего дивизиона, в гарнизоне монастыря Зимно.
Командира 6-й батареи это обстоятельство не беспокоило, он продолжал.
— Материальная часть современных полевых орудий конструируется по общему принципу: ствол, люлька, противооткатные устройства, лафет...
Взгляды на службу моего нового начальника не отличались от общепринятых: в вопросах воинской дисциплины мелочей не существует. Всякая деталь — свидетельство, и поэтому заслуживает пристального внимания командира. Младший лейтенант Варавин хочет предостеречь старшего на батарее. Как стреляющий, он судит о состоянии воинского порядка на ОП по цифровым показателям. Насколько ложатся снаряды в стороне от цели — по дальности и направлению? Это объективный показатель. Стрельбу обеспечивают люди. Три пары телефонистов — на НП, промежуточном узле связи и ОП. Старший на батарее, командиры взводов, орудий, затем орудийные номера. Легко опустить слово или прибавить, и команда искажена. Мы учимся нести службу в условиях военного времени. У нас, артиллеристов, и в пехоте успеваемость не блещет. Части 45-й СД, которые поддерживал 231-й КАП, отошли на 200 километров от границы, оставили крупные населенные пункты — Любомль, Ковель, Маневичи. Поддержку 45-й СД осуществляли четыре артиллерийских полка: 231-й КАП, 264-й КАП, 212-й ГАП, 187- ЛАП. Очевидно, артиллерия не подавляла своевременно огневые средства противника. Разведка на НП организована неудовлетворительно, сплошь и рядом неустойчиво работает связь, на ОП допускаются ошибки в выполнении команд, в наводке орудий — медлительность. Опоздания при смене боевых порядков, перебои в поставке боеприпасов и т. д.
— ...Видите, сколько у нас недостатков... На ознакомление с материальной частью орудий вам достаточно, по-моему, часа два. Изучите документацию, и прежде всего таблицы стрельбы. Осмотр личного состава, средств тяги займет еще два,— подсчитывал вслух Варавин.— Момент ответственности за воинский порядок на ОП для вас наступи через шесть часов. Вопросы есть? Превосходно... телефонист! Проводите лейтенанта на ОП...— Варавин поднес руку к пилотке и вернулся в свою ячейку.
На подступах к НП 6-й батареи с тыла воронки, оставленные 105-мм снарядами. Поблизости никаких других объектов не было. По-видимому, противник не имел данных о местонахождении НП и обстреливал местность наугад.
— Товарищ лейтенант,— говорил телефонист,— кабель мы тянули по прямой... я знаю другую дорогу... раньше придем... нет ни оврагов, ни речки...
— База?
— Восемь тысяч восемьсот метров,— расстояние от НП до ОП телефонист знал по количеству израсходованного кабеля.
Я не стал возражать. Окольный путь иногда раньше приводит к цели. Телефонная линия осталась в стороне. Но скоро уверенность покинула телефониста, он останавливался, перечислял приметы, которых я не видел. Пусть не вздумает блуждать, прошли не более километра, вернемся на линию. Телефонист огляделся в нерешительности, перехватил карабин, воскликнул с радостью:
— Вижу, товарищ лейтенант, там, под деревьями, канава... тянется почти до огневых... не заметил сразу... погода... я запомнил дорогу.
Местность в районе НП батарей 2-го дивизиона, три-пять квадратных километров, отводилась, по всей вероятности, для возрождения вырубленных лесов. Трава выше колен, заросли сосняка, березы, муравейники и давние пни — след корчевки.
Затихший ненадолго дождь пошел снова. Видимость сократилась до полукилометра.
— Наш кабель,— телефонист замедлил шаг. А как он знает?
— ...Колышки... я крепил... последние катушки размотали в канаве... поворот... уже недалеко до орудий.
«Канава?» Это траншея первой мировой войны, того же времени, что и в районе НП. Поля Волыни изрыты солдатскими лопатами наших отцов.
— Да, похоже... командир взвода управления говорил, не верилось,— удивился телефонист,— обвалилась траншея, позарастала...[/off]
Ниже отрывок из книги
Петров В.С. ( https://ru.wikipedia.org/wiki/Петров,_Василий_Степанович )
«ПРОШЛОЕ С НАМИ»
[off]В 231-М КАП
НА НП СТАРШЕГО НАЧАЛЬНИКА
Шесть автомобилей ЗИС с личным составом — приблизительно 100 человек — едут в направлении Степани. Дорога со вчерашнего дня не стала лучше. На развилке перед населенным пунктом Азаренко повернул колонну в лесную просеку. Ухабы, лужи.
Третий час в пути, четвертый. По сторонам песчаные бугры с пролысинами. Заросли, старые подгнившие пни, на горизонте — лес.
Дорога раздваивалась, снова входила в одну колею. Колонна остановилась. Азаренко высадил всех. Пять автомобилей с рядовым составом, кухня двинулись по дороге в сторону леса, который маячил в мутной дымке.
В кузове остался я один. ЗИС тронулся. Склон пересекла старая, обвалившаяся траншея — сооружение времен первой мировой войны. А вот день нынешний — свежие воронки, одна, другая... много. Дождь еще не смыл копоть по краям.
Автомобиль остановился в лощине.
— Приехали,— Азаренко захлопнул дверь кабины, размялся,— дальше пойдем пеши.
Старший лейтенант Азаренко среднего роста, на плечах серый непромокаемый плащ со знаками различия, снаряжение, пистолет, сумка, планшетка, бинокль. Лицо угревато, в светлых глазах — участие.
— Э... промок насквозь,— Азаренко оглядел мою плащ-палатку,— ничего... не беспокойтесь, интенданты из ковельских складов везут продовольствие, одежду, всего хватает, придете в батарею, оденетесь... Район НП нашего дивизиона обстреливает артиллерия.
Ход сообщения — старая, поросшая травой траншея — ведет к гребню. На последнем участке углублена, кое-где подправлены стенки. За бруствером тянется черная нить кабеля. Закреплена колышками. Телефонисты старались ее маскировать.
Далеко передний край? Как обстановка?
— Обстановка? — переспросил Азаренко.— Немцы поднимают нашу пехоту... Я уехал утром... Бой шел за населенный пункт Мицк. Дым видите? — он остановился, поднес к глазам бинокль.
Дым?.. Нет, не вижу. Стекла моего бинокля в подтеках. Все промокло, протереть нечем.
— Ничего,— улыбнулся Азаренко,— скоро увидите.
Моросит, не переставая, дождь. Ход сообщения становился глубже. В песке следы сапог, образовалась лужа. Доносятся слова команд.
— Ну вот, пришли. НП командира нашего дивизиона. Снимайте плащ-палатку. Подождите, я доложу.
Ход сообщений разветвлялся. Слева оборудована ниша, торчат головы в пилотках. Телефонисты. Над ячейкой стреляющего раскинут пятнистый топографический зонт. Все заняты. Похоже, 2-й дивизион вел огонь. Прошла минута. Явился разведчик.
— Товарищ лейтенант, вас зовет стреляющий... старший лейтенант Рева, начальник штаба нашего дивизиона... Сюда и направо.
Закончилась передача команд. Стреляющий прильнул к объективам стереотрубы. Прогрохотали орудийные выстрелы. Разрывов я не слышал.
— Синица... Сокол... Сойка... стой!
Стреляющий отвернул стереотрубу. Поднялся. Высок ростом, крепок, возраст около тридцати.
Начальник штаба 2-го дивизиона, по-видимому, считал, что устав не освобождает старшего от норм, которые соблюдает по отношению к нему младший. Старший лейтенант Рева сомкнул каблуки, руки по швам.
— Вы объявили лейтенанту о назначении? — спросил он Азаренко.— Подождите минуту.— Это уже мне.
Начали поступать из. батарей доклады о расходе снарядов. Старший лейтенант Рева вернулся к стереотрубе, сделал пометки в бланке.
— Товарищ лейтенант, какого училища? Возраст? Когда состоялся выпуск? Последняя должность в войсках? — задавал вопросы старший лейтенант.— Расскажите правила ориентирования на открытой равнинной местности... в лесу... на болоте... днем... ночью. А в населенном пункте?..— Дождь то усиливался, то слабел. Струится вода. Старший лейтенант не замечает этого. Черты круглого лица жестковаты, под козырьком фуражки белесые брови, глядят угрюмо серые немигающие глаза.— Как построена относительно сторон света христианская церковь? Так. С юго-запада на северо-восток... Назовите расстояние между тригонометрическими пунктами 1-го класса? 2-го? 3-го? Высота стандартного телеграфного столба в метрах? Как определить дальность с помощью бинокля?.. На глаз? Обязанности наводчика? Командира орудия, старшего на батарее?
Я знал предмет достаточно хорошо. Удовлетворили ответы старшего лейтенанта... на сколько? Трудно сказать. Начальник штаба 2-го дивизиона не обмолвился ни словом. Зазуммерил телефонный аппарат, из ячейки слева разведчик сообщал о цели, обнаруженной в секторе наблюдения.
Вдали на склоне холма разорвался снаряд, другой, третий. Немецкая батарея обстреливает позиции нашей пехоты. Старший лейтенант поднял бинокль.
— В створе с разрывом... поворот траншеи... желтый бруствер... видите? Наблюдать!
Разорвался еще один снаряд. Дым плоским облаком сползал по склону, обозначилась воронка.
— Измерить отклонение!
Я получил угол несколько больший, чем у старшего лейтенанта.
— Левый край воронки, левый край бруствера,— напомнил правило старший лейтенант.
Новый разрыв — снова расхождение.
— Дайте ваш бинокль,— старший лейтенант недоволен. Причина расхождения в угломерной сетке моего восьмикратного Цейсса. Трофей передал мне Проценко две недели назад, после стычки на хуторе. Наши отечественные бинокли не хуже немецких. Я не отказался от Цейсса потому, что нравился, и, кроме того, он был легче, чем мой собственный с царапиной на выходной линзе.
В немецкой артиллерии одно деление угломера равно 1/955 дальности. У нас эта величина округлялась до 1/1000. Соответственно нарезана угломерная сетка на всех артиллерийских оптических приборах стрельбы, наблюдения и наводки орудий. — Цейсс-Икон... Иена,— старший лейтенант взял бинокль, оглядел со всех сторон,— а ваш, положенный артиллерийскому командиру по табелю вооружения? Отдал взамен? Передача предметов экипировки приравнивается к утере. Известно ли вам, что значит... батарея?
Когда стоит вопрос о службе, артиллерийского командира интересует прежде всего калибр орудий. Еще до того как началась посадка в машины, я уже знал, что в 6-й батарее 231-го КАП состоят на вооружении 107-мм пушки образца 1937 года. И отвечал без запинки: «Четыре 107-мм орудия... личный состав около ста человек».
— Четыре орудия,— повторил старший лейтенант.— А если батарея попадет в руки настоящего командира?
— Эффективность огня выше, соответствует, быть может, шести орудиям.
Старший лейтенант опустил свой бинокль.
— Значительно выше... двенадцати, товарищ лейтенант! Целый дивизион... понимаете? Шестая батарея на хорошем счету. Огневые взводы поступают целиком и полностью в , ваше ведение... не ослаблять усилий ни на одну минуту!
В небе послышался вой. Стремительно опускался снаряд. Умолкли телефонисты. Перестал двигаться карандаш топографа на планшете. Недолет... Разрыв один... другой... четвертый... еще четыре. Серый дым перекатился через бруствер, потек в ячейку. Старший лейтенант Рева оглядел притихших у приборов людей, присел к стереотрубе.
— Продолжать наблюдение... мест не оставлять,— он приподнялся, повернул стереотрубу.
Дым сгущался. Грохотали разрывы, очередь за очередью. Стучат по куполу топографического зонта комья земли.
— Ориентир номер три,— выкрикнул разведчик,— вправо двенадцать... пехота...
Старший лейтенант не отрывался от окуляров.
— Синица... Сорока... Сойка... внимание... ИЗО Тигр... шесть снарядов... беглый...— он протянул руку в сторону ячейки, где телефонисты передавали команды.— Огонь!
Прошла минута, другая. С тыла, издали, стали доноситься орудийные выстрелы. Старший лейтенант указал жестом на буссоль. Разведчик освободил место, я принялся за наблюдение.
Ориентир 3 — песчаная насыпь в конце плоского оврага, который тянулся по склону бугра. Где же пехота? Старший лейтенант снова подал команду «огонь».
— Вы нашли цель? Опушка леса... ниже два... берите правей... еще.— Он коснулся линейкой топографа, работавшего на планшете.
— Достаточно, товарищ лейтенант, отправляйтесь к Варавину, топограф проводит.
На востоке скрытые за горизонтом батареи — Синица, Сорока, Сойка вели огонь. Топограф взял карабин, направился к выходу.
— Сорока недалеко, от силы полтора километра... по ходу сообщения, дальше тропа, мой провожатый оглядывался, говорил о текущих делах наблюдательного пункта. Привязка элементов боевого порядка батарей закончилась час назад. В районе ОП 4-й батареи стоял туман, видимость была плохая. Топовзвод дивизиона не уложился во время. Старший лейтенант Рева недоволен. Топограф слышал, что противник направляется в обход Мицка. 6-я батарея подручная. Командир дивизиона капитан Значенко вызван на КП полка. Вооружение 2-го дивизиона не однотипно. 4-я и 5-я батареи имеют 122-мм пушки. В 231-м КАП четыре дивизиона. 1-й вооружен 107-мм орудиями, 3-й — 152-ым пушками-гаубицами, 4-й дивизион — АИР 38.
38 АИР — артиллерийская инструментальная разведка.— Авт,
На НП 6-й батареи подавались команды. Перенос огня. Командир батареи оглянулся, взмахнул рукой — «занят». Говор в ячейках умолк — командир батареи не свободен, ожидать.
НП 6-й батареи располагался в старой траншее. Оборудован так же, как у командира дивизиона. Я прошел в ячейку разведчиков ознакомиться с местностью. Видимость немного улучшилась. Панорама местности несколько изменилась. Я нашел только опушку леса, исходное положение немецкой пехоты. По-видимому, она пыталась продвинуться в юго-восточном направлении к долине. Снаряды какой-то батареи ложились значительно правее опушки, ветер относил дым. В стороне рвались немецкие мины. Их нетрудно отличить — воронки мелкие, жидкое облако едва заметно. Даже сейчас, в безветренную погоду, дым быстро рассеивается.
На фоне дальнего леса взлетали ракеты. Серия — белые, красные. Влево — 10, ниже — 2, фигуры людей. По-видимому, пехота. Чья?.. Пятнами стелется дым.
Вероятно, разрывы снарядов... нет, скорее мины. Там, по-видимому, позиции нашей пехоты. Немецкие минометы ведут обстрел. Оборона гребнем, на обратных склонах.
В те дни наши войска вели многотрудные бои. Положение осложнялось до крайности отсутствием разведывательных сведений. Из разговора, который вел по телефону старший лейтенант Рева на НП 2-го дивизиона, я понял, что в полосе 45-й СД группировка немецких сил установлена только вчера. На участке населенного пункта Мицк, где оборонялся 10-й СП, его поддерживал 2-й дивизион, наступали подразделения 192-го пехотного полка 56-й пехотной дивизии.
— Сойка один... стой... доложить,— командир 6-й батареи оглянулся и умолк. Артиллерия противника возобновила обстрел местности. Разрывы ложились позади, ближе к НП командира 2-го дивизиона.— Сойка один доложить расход снарядов.
Над головой стреляющего, там, где установлены приборы наблюдения, натянута плащ-палатка. Больше для видимости, чем от дождя. Ткань провисла. В складках скапливалась вода, течет под стереотрубу, образовалась лужа, сапоги разведчика по щиколотку в воде. Командир батареи подтянул угол плащ-палатки.
— Когда закончится ремонт топографического зонта? — спросил кого-то из присутствующих. Ответа я не расслышал.
Телефонист начал принимать доклад, поступающий с ОП. Командир батареи распорядился:
— Доложить на Сокол, по НЗО «Тигр» Сойка израсходовала шестьдесят снарядов. Для всех перерыв пять минут... можно курить.
В ячейке стреляющего кто-то задел палатку, полилась вода. Командир батареи вышел.
— Варавин,— назвал он свою фамилию,— отойдем отсюда... Командир дивизиона сообщил о вашем назначении. Вы из какого училища?
Младшему лейтенанту Варавину около тридцати лет, средний рост, продолговатое лицо. Под пилоткой густые светлые волосы.
6-я батарея произвела свои первые выстрелы, имея в обоих огневых взводах всего одного среднего командира. После его гибели батарея оказалась неспособной вести огонь с закрытых ОП. Варавин вынужден был направить в огневые взводы командира взвода управления. Неделю назад штаб прислал младшего лейтенанта.
— Постойте... — Варавин стал припоминать,— кажется, он из вашего девяносто второго ОАД... дельный командир.
Фамилия?
— Безуглый... вы знакомы? Да.
— Тем лучше... ну к делу... Вы служили в гаубичной артиллерии... у меня стосемимиллиметровые пушки. Вы знаете их назначение?
Орудия такого калибра состоят на вооружении частей корпусной артиллерии и предназначаются преимущественно для контрбатарейной борьбы.
— Расскажите устройство.
107-мм пушки я видел только мельком, в парках соседнего дивизиона, в гарнизоне монастыря Зимно.
Командира 6-й батареи это обстоятельство не беспокоило, он продолжал.
— Материальная часть современных полевых орудий конструируется по общему принципу: ствол, люлька, противооткатные устройства, лафет...
Взгляды на службу моего нового начальника не отличались от общепринятых: в вопросах воинской дисциплины мелочей не существует. Всякая деталь — свидетельство, и поэтому заслуживает пристального внимания командира. Младший лейтенант Варавин хочет предостеречь старшего на батарее. Как стреляющий, он судит о состоянии воинского порядка на ОП по цифровым показателям. Насколько ложатся снаряды в стороне от цели — по дальности и направлению? Это объективный показатель. Стрельбу обеспечивают люди. Три пары телефонистов — на НП, промежуточном узле связи и ОП. Старший на батарее, командиры взводов, орудий, затем орудийные номера. Легко опустить слово или прибавить, и команда искажена. Мы учимся нести службу в условиях военного времени. У нас, артиллеристов, и в пехоте успеваемость не блещет. Части 45-й СД, которые поддерживал 231-й КАП, отошли на 200 километров от границы, оставили крупные населенные пункты — Любомль, Ковель, Маневичи. Поддержку 45-й СД осуществляли четыре артиллерийских полка: 231-й КАП, 264-й КАП, 212-й ГАП, 187- ЛАП. Очевидно, артиллерия не подавляла своевременно огневые средства противника. Разведка на НП организована неудовлетворительно, сплошь и рядом неустойчиво работает связь, на ОП допускаются ошибки в выполнении команд, в наводке орудий — медлительность. Опоздания при смене боевых порядков, перебои в поставке боеприпасов и т. д.
— ...Видите, сколько у нас недостатков... На ознакомление с материальной частью орудий вам достаточно, по-моему, часа два. Изучите документацию, и прежде всего таблицы стрельбы. Осмотр личного состава, средств тяги займет еще два,— подсчитывал вслух Варавин.— Момент ответственности за воинский порядок на ОП для вас наступи через шесть часов. Вопросы есть? Превосходно... телефонист! Проводите лейтенанта на ОП...— Варавин поднес руку к пилотке и вернулся в свою ячейку.
На подступах к НП 6-й батареи с тыла воронки, оставленные 105-мм снарядами. Поблизости никаких других объектов не было. По-видимому, противник не имел данных о местонахождении НП и обстреливал местность наугад.
— Товарищ лейтенант,— говорил телефонист,— кабель мы тянули по прямой... я знаю другую дорогу... раньше придем... нет ни оврагов, ни речки...
— База?
— Восемь тысяч восемьсот метров,— расстояние от НП до ОП телефонист знал по количеству израсходованного кабеля.
Я не стал возражать. Окольный путь иногда раньше приводит к цели. Телефонная линия осталась в стороне. Но скоро уверенность покинула телефониста, он останавливался, перечислял приметы, которых я не видел. Пусть не вздумает блуждать, прошли не более километра, вернемся на линию. Телефонист огляделся в нерешительности, перехватил карабин, воскликнул с радостью:
— Вижу, товарищ лейтенант, там, под деревьями, канава... тянется почти до огневых... не заметил сразу... погода... я запомнил дорогу.
Местность в районе НП батарей 2-го дивизиона, три-пять квадратных километров, отводилась, по всей вероятности, для возрождения вырубленных лесов. Трава выше колен, заросли сосняка, березы, муравейники и давние пни — след корчевки.
Затихший ненадолго дождь пошел снова. Видимость сократилась до полукилометра.
— Наш кабель,— телефонист замедлил шаг. А как он знает?
— ...Колышки... я крепил... последние катушки размотали в канаве... поворот... уже недалеко до орудий.
«Канава?» Это траншея первой мировой войны, того же времени, что и в районе НП. Поля Волыни изрыты солдатскими лопатами наших отцов.
— Да, похоже... командир взвода управления говорил, не верилось,— удивился телефонист,— обвалилась траншея, позарастала...[/off]
Последнее редактирование:
Продолжение
[off]В 231-М КАП
...
ОП 6-Й БАТАРЕИ
В кронах сосен курится туман. Подняв стволы, стоят 107-мм пушки. Рядом передки, зарядные ящики. Два орудийных номера возятся со снарядами.
— Шестая батарея? — спросил телефонист. Орудийные номера из 4-го орудия. Готовят боеприпасы к стрельбе. Расчеты в укрытии.
Я издали узнал младшего лейтенанта Безуглого. На плечах у него мокрая плащ-палатка. После памятного ужина в доме панны Зоей мы собирались в город на танцы. Но воскресенье так и не пришло. Еще я встретил Безуглого в день выхода из окружения.
— Командир батареи приказал ознакомить вас с огневыми взводами... вызову людей к орудиям,— скорее ставил в известность, чем спрашивал младший лейтенант. Подал команду «по местам» и обратился к записям:
— В первой графе буссоль основного направления... вторая...
Начинать с документации, не зная положения на ОП? Нет, дойдет очередь, бланк старшего на батарее потом. Безуглый, кажется, не узнал меня или только делает вид?
— Я веду расчеты для 1-го орудия... угломер,— продолжал Безуглый,— по основной точке наводки... запасной...
Вначале я хочу увидеть 107-мм пушку, записи после.
— Шестая батарея имеет девять пристрелянных целей,— говорил по пути к орудиям Безуглый. Держался как-то официально, ни слова о монастыре Зимно. Может, я обознался? — и участвует в составе дивизиона в стрельбе по четырем рубежам НЗО, в составе полка... в постановке двух СО. Орудия исправны. Сегодня закончилось комплектование расчетов, у орудий по девять человек. Есть и ваши, из третьей батареи. Боеприпасы... всех видов, два БК. Все, что положено... бронебойные, шрапнель, дымовые... осколочно-фугасные гранаты... обещали еще подвезти,— Безуглый умолк. В тылу показался один ЗИС, за ним еще три. Прибыли боеприпасы.
Орудийные расчеты начали разгрузку. Пришел заместитель командира батареи по политчасти политрук Савченко. Познакомились. Политрук прежде служил в пехоте. Склонен был считать артиллерийских командиров формалистами. Куда ни поверни — бланки, цифры, команды. Но видит, что ошибся. Порядочным людям команды не мешают нести службу и жить по-дружески.
— Правда, товарищ младший лейтенант? — политрук обратился к Безуглому.
— Добросовестные люди находят взаимопонимание скоро... хитрецы приглядываются долго, пока не прощупают один другого, как говорят интенданты, два сапога пара,— смеялся Безуглый.
Савченко одет в шерстяное, хорошо пригнанное обмундирование мирного времени. Черные петлицы с красным кантом, на рукаве выделяется рельефно звезда, отороченная толстым золотым жгутом — отличительный знак политсостава. Но, кажется, он еще чувствует себя пехотинцем на огневых позициях.
Явился старшина батареи. Фамилия его Политов. Обед готов. Старшина спрашивает разрешения выдавать пищу. Безуглый запросил НП. Командир батареи не возражает. После обеда младший лейтенант Безуглый вызвал орудийные расчеты «по местам». Как подготовлены огневые взводы?
— Погодите,— Савченко поднялся с места, где обедал, вернул повару котелок, ложку.— Посмотрите во время стрельбы...
Я не против, но командир батареи ограничил срок принятия должности.
— Да? Ну тогда другое дело... заодно погляжу и я...
— Внимание...— подавал команды Безуглый,— командиры орудий, станины не сдвигать, ствол в походное положение не приводить... Отбой!
Расчеты принялись за работу. У 2-го орудия — знакомое лицо: сержант Дорошенко. Безуглый подал команду:«Стой!» Дорошенко подошел к буссоли, руки по швам. Вот встретились! Он в 6-й батарее? — Так точно... и вы? — сержант оживился.— Наших два со второго огневого взвода, из четвертой батареи девять человек. Наши все попали в первый дивизион.
— Двенадцать рядовых, сержант... вы... я,— Безуглый заглянул в бланк, который держал в руках. — Уровцы — солидная прослойка,— удовлетворенно заметил замполит.— Я беседовал, хлопцы хоть куда. Значит, вы из одной батареи?
Дремавший на бруствере с трубкой в руке телефонист встрепенулся.
— Сойка один слушает... есть!.. Внимание... огневые взводы по местам, приготовиться к приему команд.
Безуглый в нерешительности остановился. Нет, пусть продолжает. Я не принял должность и вмешиваться в обязанности старшего на батарее не собираюсь.
— По батарее... осколочно-фугасной гранатой...— младший лейтенант Безуглый умел подавать команды, не торопился и не медлил. Паузы выдерживал ровно столько, сколько нужно для работы. Голос у младшего лейтенанта громкий, слышалось еще нечто непередаваемое, кажется, внутренняя убежденность, заставляющая повиноваться, соблюдать ритм.
Командир 6-й батареи хвалил огневиков заслуженно. Орудийные номера действуют дружно. Ни суеты, ни разговоров. Видны старание, сноровка.
Выстрелы следуют один за другим. Из поступавших команд ясно: цель — батарея противника. Стреляющий вел огонь по данным, которые определены батареей звуковой разведки 4-го дивизиона. ..
У орудий служба не останавливалась ни на мгновение. Восьмой номер, свернув предохранительный колпак взрывателя, передавал снаряд седьмому, тот — шестому. Дальше снаряд попадал в руки пятого и четвертого номера, затем заряжающего. Тот сильным толчком всего корпуса отправлял снаряд в зарядную камору и тут же — гильзу с зарядом. Следовал двойной удар. Затвор закрыт.
Тем временем наводчик производил наводку. После установки угломера и прицела орудийный ствол перемещался в двух плоскостях, принимая заданный угол возвышения. «Готово!» — наводчик докладывал командиру орудия.
Командир орудия сигналил о готовности к выстрелу, подняв руку. Безуглый называл номер орудия.
— Первое!
В ответ командир орудия опускал руку вниз и одновременно произносил: — Орудие! — В то же мгновение наводчик нажимал спуск. Происходил выстрел.
— Второе! Третье! Четвертое!
Снаряды улетают к цели. Спустя минуту повторялось все сначала.
Дым впереди орудий сгущался. Заволок заросли и сползал назад, в тыл, куда старшина увел кухню. Там рельеф пониже.
— Сойка один... стой! Записать... цель номер десять... Батарея на ОП, доложить расход снарядов...
У орудий движение остановилось. Истекает дым, стволы подняты на угол, близкий к предельному.
— Стой,— передал Безуглый,— цель номер десять.
Командиры орудий повторили команду и принялись за вычисления. Безуглый сверил цифры, полученные командирами орудий, со своими.
— Записать на орудийных щитах... угломер двадцать один тридцать семь...
Расчеты снова пришли в движение. Наводчик с помощью камкового наносил мелом на внутренней стороне орудийного щита цифры: угломер, уровень, прицел.
Командиры орудий доложили расход снарядов. Безуглый подал следующую команду.
— НЗО «Туман»... навести,— он доложил стреляющему расход снарядов и наличие их у орудий.— Командирам орудий, привести в порядок ОП... восстановить маскировку!
НЗО «Туман», похоже, ограждал оголенный или недостаточно обеспеченный прикрытием участок на переднем крае обороны пехоты, которую поддерживала 6-я батарея. Положено по уставу в перерывах между стрельбами орудия наводить по району СО, либо рубежам ПЗО, либо НЗО.
Стреляющий объявил перерыв. Закончился осмотр орудий. Расчеты ушли в укрытие. Остаются только наблюдатели.
— Ну как впечатление? — спросил Безуглый. Он доволен. Со стороны стреляющего ни одного замечания. Ничего необычного. Стрельба велась скорее всего по ненаблюдаемой цели,— будем продолжать?
— Как, товарищ лейтенант, а? — политрук Савченко смеется.— Составили впечатление? — Он все же научился кое-чему за две недели пребывания в 6-й батарее. Проницательный человек.
Разумеется, но... работа, показанная для развлечения гостя, мало о чем говорит должностному лицу. Меня интересует истинное состояние орудийных расчетов.
— Вы считаете стрельбу развлечением? — поразился Савченко. Он не понял.
Ведение огня по цели номер девять — случай не показательный.
— Может быть... в этом я не разбираюсь. Но командир батареи понимает толк в таких вещах... верно? — обратился замполит к Безуглому.
— Да,— коротко подтвердил тот.
— У меня беседа в отделении тяги, пойду...— заторопился Савченко.
Расчеты заняли свои места. Материальная часть орудий 6-й батареи находилась в хорошем состоянии. Видимых неисправностей ни верхнего станка, ни нижнего, ни прицельных приспособлений я не обнаружил. Снаряды хранятся в нормальных условиях. Оба боевых комплекта. Как обстоит дело с расходованием технических ресурсов? Каждое орудие произвело свыше двух тысяч выстрелов. Цифра внушительная.
Мне доставляло большое удовлетворение видеть на новациях 6-й батареи орудийных номеров из 92-го ОАД. Даже люди 4-й батареи — ни одного я не знал в лицо — держались так, будто служили в огневых взводах 3-й батареи с первого дня войны.
Среди младших командиров на ОП выделялся выправкой командир 1-го орудия старший сержант Орлов, стройный, белокурый парень. Крепок физически, хорошо подготовлен во всех отношениях. Говорит коротко, обстоятельно. По характеру, кажется, замкнут. Орлов — помощник командира 1-го огневого взвода. Орудийный расчет содержит в порядке. Это не редкий пример среди сержантов третьего года службы того времени.
После огневых позиций я осмотрел отделение тяги. Представлял его сержант технической службы Смолин — старший механик в подразделении и командир отделения. В качестве тягачей в 6-й батарее используются СТЗ-НАТИ-3, гусеничные сельскохозяйственные тракторы, полученные незадолго до начала войны со складов. Предельная скорость движения 7—8 километров в час. Тягачи исправны, имеют достаточно большой запас хода.
Транспортные возможности огневых взводов повышались наличием прицепа, который буксировался пятым запасным тягачом, и двух автомобилей ЗИС, предназначенных для перевозки боеприпасов. В укрытии, где располагалось отделение тяги, находился еще один ЗИС, принадлежавший хозяйственному отделению. Его начальник — старшина, подчиняется непосредственно командиру батареи.
Ознакомление продолжалось. Безуглый вызвал орудийные расчеты «по местам».
— Внимание... командирам орудий... не заряжать... цель номер девять, огонь!
Как наводчики устанавливают отсчеты на панораме, прицельных приспособлениях? Точность наводки орудий? Исправность механизмов наводки? Вначале проверял Безуглый, за ним я. Безуглый характеризовал орудийных номеров. Я не мог не признать: огневые взводы 6-й батареи 231-го КАП подготовлены лучше, чем в 3-й батарее 92-го ОАД.
Под сосной, где телефонисты оборудовали свой ровик, запах керосина. Откуда? На перекладине висят фонари «летучая мышь», около дюжины. Но их место у орудийных передков. Оказалось, фонари собраны по приказанию Безуглого — удалить копоть со стекол. А освещение точки наводки в случае стрельбы ночью?
— Затихает дождь, посмотрим,— ответил Безуглый.
Телефонист позвал командира батареи к аппарату. Я доложил о вступлении в должность.
— Как аккумуляторы ночной подсветки? — младший лейтенант Варавин спросил о том, чего я не знал.— Освещение готовится днем... пятнадцать минут... доложить.
Безуглый вызвал расчеты к орудиям. Началась проверка. Принятая с НП команда «по местам» вернула Безуглого и меня к буссоли. Орудия открыли огонь. Подавлена одна цель, другая.
— Стой!.. орудийным расчетам разрешается отдых тридцать минут,— передал телефонист.
— Отдохнуть не вредно,— решил Безуглый,— заодно я закончу обед.
Телефонист принес котелок с пищей, ложку. Безуглый продолжал.
— Товарищ лейтенант, когда ушел девяносто второй ОАД из Ковеля? Куда? — Еще 27 июня, в числе 12 командиров, Безуглый был направлен в 231-й КАП и потерял след воинской части, в составе которой встретил войну.— Я спрашивал людей из пополнения... то стрельба, то разгрузка боеприпасов... так ничего и не узнал. А ваши живы... лейтенант Величко, Поздняков, Гаранин?..[/off]
[off]В 231-М КАП
...
ОП 6-Й БАТАРЕИ
В кронах сосен курится туман. Подняв стволы, стоят 107-мм пушки. Рядом передки, зарядные ящики. Два орудийных номера возятся со снарядами.
— Шестая батарея? — спросил телефонист. Орудийные номера из 4-го орудия. Готовят боеприпасы к стрельбе. Расчеты в укрытии.
Я издали узнал младшего лейтенанта Безуглого. На плечах у него мокрая плащ-палатка. После памятного ужина в доме панны Зоей мы собирались в город на танцы. Но воскресенье так и не пришло. Еще я встретил Безуглого в день выхода из окружения.
— Командир батареи приказал ознакомить вас с огневыми взводами... вызову людей к орудиям,— скорее ставил в известность, чем спрашивал младший лейтенант. Подал команду «по местам» и обратился к записям:
— В первой графе буссоль основного направления... вторая...
Начинать с документации, не зная положения на ОП? Нет, дойдет очередь, бланк старшего на батарее потом. Безуглый, кажется, не узнал меня или только делает вид?
— Я веду расчеты для 1-го орудия... угломер,— продолжал Безуглый,— по основной точке наводки... запасной...
Вначале я хочу увидеть 107-мм пушку, записи после.
— Шестая батарея имеет девять пристрелянных целей,— говорил по пути к орудиям Безуглый. Держался как-то официально, ни слова о монастыре Зимно. Может, я обознался? — и участвует в составе дивизиона в стрельбе по четырем рубежам НЗО, в составе полка... в постановке двух СО. Орудия исправны. Сегодня закончилось комплектование расчетов, у орудий по девять человек. Есть и ваши, из третьей батареи. Боеприпасы... всех видов, два БК. Все, что положено... бронебойные, шрапнель, дымовые... осколочно-фугасные гранаты... обещали еще подвезти,— Безуглый умолк. В тылу показался один ЗИС, за ним еще три. Прибыли боеприпасы.
Орудийные расчеты начали разгрузку. Пришел заместитель командира батареи по политчасти политрук Савченко. Познакомились. Политрук прежде служил в пехоте. Склонен был считать артиллерийских командиров формалистами. Куда ни поверни — бланки, цифры, команды. Но видит, что ошибся. Порядочным людям команды не мешают нести службу и жить по-дружески.
— Правда, товарищ младший лейтенант? — политрук обратился к Безуглому.
— Добросовестные люди находят взаимопонимание скоро... хитрецы приглядываются долго, пока не прощупают один другого, как говорят интенданты, два сапога пара,— смеялся Безуглый.
Савченко одет в шерстяное, хорошо пригнанное обмундирование мирного времени. Черные петлицы с красным кантом, на рукаве выделяется рельефно звезда, отороченная толстым золотым жгутом — отличительный знак политсостава. Но, кажется, он еще чувствует себя пехотинцем на огневых позициях.
Явился старшина батареи. Фамилия его Политов. Обед готов. Старшина спрашивает разрешения выдавать пищу. Безуглый запросил НП. Командир батареи не возражает. После обеда младший лейтенант Безуглый вызвал орудийные расчеты «по местам». Как подготовлены огневые взводы?
— Погодите,— Савченко поднялся с места, где обедал, вернул повару котелок, ложку.— Посмотрите во время стрельбы...
Я не против, но командир батареи ограничил срок принятия должности.
— Да? Ну тогда другое дело... заодно погляжу и я...
— Внимание...— подавал команды Безуглый,— командиры орудий, станины не сдвигать, ствол в походное положение не приводить... Отбой!
Расчеты принялись за работу. У 2-го орудия — знакомое лицо: сержант Дорошенко. Безуглый подал команду:«Стой!» Дорошенко подошел к буссоли, руки по швам. Вот встретились! Он в 6-й батарее? — Так точно... и вы? — сержант оживился.— Наших два со второго огневого взвода, из четвертой батареи девять человек. Наши все попали в первый дивизион.
— Двенадцать рядовых, сержант... вы... я,— Безуглый заглянул в бланк, который держал в руках. — Уровцы — солидная прослойка,— удовлетворенно заметил замполит.— Я беседовал, хлопцы хоть куда. Значит, вы из одной батареи?
Дремавший на бруствере с трубкой в руке телефонист встрепенулся.
— Сойка один слушает... есть!.. Внимание... огневые взводы по местам, приготовиться к приему команд.
Безуглый в нерешительности остановился. Нет, пусть продолжает. Я не принял должность и вмешиваться в обязанности старшего на батарее не собираюсь.
— По батарее... осколочно-фугасной гранатой...— младший лейтенант Безуглый умел подавать команды, не торопился и не медлил. Паузы выдерживал ровно столько, сколько нужно для работы. Голос у младшего лейтенанта громкий, слышалось еще нечто непередаваемое, кажется, внутренняя убежденность, заставляющая повиноваться, соблюдать ритм.
Командир 6-й батареи хвалил огневиков заслуженно. Орудийные номера действуют дружно. Ни суеты, ни разговоров. Видны старание, сноровка.
Выстрелы следуют один за другим. Из поступавших команд ясно: цель — батарея противника. Стреляющий вел огонь по данным, которые определены батареей звуковой разведки 4-го дивизиона. ..
У орудий служба не останавливалась ни на мгновение. Восьмой номер, свернув предохранительный колпак взрывателя, передавал снаряд седьмому, тот — шестому. Дальше снаряд попадал в руки пятого и четвертого номера, затем заряжающего. Тот сильным толчком всего корпуса отправлял снаряд в зарядную камору и тут же — гильзу с зарядом. Следовал двойной удар. Затвор закрыт.
Тем временем наводчик производил наводку. После установки угломера и прицела орудийный ствол перемещался в двух плоскостях, принимая заданный угол возвышения. «Готово!» — наводчик докладывал командиру орудия.
Командир орудия сигналил о готовности к выстрелу, подняв руку. Безуглый называл номер орудия.
— Первое!
В ответ командир орудия опускал руку вниз и одновременно произносил: — Орудие! — В то же мгновение наводчик нажимал спуск. Происходил выстрел.
— Второе! Третье! Четвертое!
Снаряды улетают к цели. Спустя минуту повторялось все сначала.
Дым впереди орудий сгущался. Заволок заросли и сползал назад, в тыл, куда старшина увел кухню. Там рельеф пониже.
— Сойка один... стой! Записать... цель номер десять... Батарея на ОП, доложить расход снарядов...
У орудий движение остановилось. Истекает дым, стволы подняты на угол, близкий к предельному.
— Стой,— передал Безуглый,— цель номер десять.
Командиры орудий повторили команду и принялись за вычисления. Безуглый сверил цифры, полученные командирами орудий, со своими.
— Записать на орудийных щитах... угломер двадцать один тридцать семь...
Расчеты снова пришли в движение. Наводчик с помощью камкового наносил мелом на внутренней стороне орудийного щита цифры: угломер, уровень, прицел.
Командиры орудий доложили расход снарядов. Безуглый подал следующую команду.
— НЗО «Туман»... навести,— он доложил стреляющему расход снарядов и наличие их у орудий.— Командирам орудий, привести в порядок ОП... восстановить маскировку!
НЗО «Туман», похоже, ограждал оголенный или недостаточно обеспеченный прикрытием участок на переднем крае обороны пехоты, которую поддерживала 6-я батарея. Положено по уставу в перерывах между стрельбами орудия наводить по району СО, либо рубежам ПЗО, либо НЗО.
Стреляющий объявил перерыв. Закончился осмотр орудий. Расчеты ушли в укрытие. Остаются только наблюдатели.
— Ну как впечатление? — спросил Безуглый. Он доволен. Со стороны стреляющего ни одного замечания. Ничего необычного. Стрельба велась скорее всего по ненаблюдаемой цели,— будем продолжать?
— Как, товарищ лейтенант, а? — политрук Савченко смеется.— Составили впечатление? — Он все же научился кое-чему за две недели пребывания в 6-й батарее. Проницательный человек.
Разумеется, но... работа, показанная для развлечения гостя, мало о чем говорит должностному лицу. Меня интересует истинное состояние орудийных расчетов.
— Вы считаете стрельбу развлечением? — поразился Савченко. Он не понял.
Ведение огня по цели номер девять — случай не показательный.
— Может быть... в этом я не разбираюсь. Но командир батареи понимает толк в таких вещах... верно? — обратился замполит к Безуглому.
— Да,— коротко подтвердил тот.
— У меня беседа в отделении тяги, пойду...— заторопился Савченко.
Расчеты заняли свои места. Материальная часть орудий 6-й батареи находилась в хорошем состоянии. Видимых неисправностей ни верхнего станка, ни нижнего, ни прицельных приспособлений я не обнаружил. Снаряды хранятся в нормальных условиях. Оба боевых комплекта. Как обстоит дело с расходованием технических ресурсов? Каждое орудие произвело свыше двух тысяч выстрелов. Цифра внушительная.
Мне доставляло большое удовлетворение видеть на новациях 6-й батареи орудийных номеров из 92-го ОАД. Даже люди 4-й батареи — ни одного я не знал в лицо — держались так, будто служили в огневых взводах 3-й батареи с первого дня войны.
Среди младших командиров на ОП выделялся выправкой командир 1-го орудия старший сержант Орлов, стройный, белокурый парень. Крепок физически, хорошо подготовлен во всех отношениях. Говорит коротко, обстоятельно. По характеру, кажется, замкнут. Орлов — помощник командира 1-го огневого взвода. Орудийный расчет содержит в порядке. Это не редкий пример среди сержантов третьего года службы того времени.
После огневых позиций я осмотрел отделение тяги. Представлял его сержант технической службы Смолин — старший механик в подразделении и командир отделения. В качестве тягачей в 6-й батарее используются СТЗ-НАТИ-3, гусеничные сельскохозяйственные тракторы, полученные незадолго до начала войны со складов. Предельная скорость движения 7—8 километров в час. Тягачи исправны, имеют достаточно большой запас хода.
Транспортные возможности огневых взводов повышались наличием прицепа, который буксировался пятым запасным тягачом, и двух автомобилей ЗИС, предназначенных для перевозки боеприпасов. В укрытии, где располагалось отделение тяги, находился еще один ЗИС, принадлежавший хозяйственному отделению. Его начальник — старшина, подчиняется непосредственно командиру батареи.
Ознакомление продолжалось. Безуглый вызвал орудийные расчеты «по местам».
— Внимание... командирам орудий... не заряжать... цель номер девять, огонь!
Как наводчики устанавливают отсчеты на панораме, прицельных приспособлениях? Точность наводки орудий? Исправность механизмов наводки? Вначале проверял Безуглый, за ним я. Безуглый характеризовал орудийных номеров. Я не мог не признать: огневые взводы 6-й батареи 231-го КАП подготовлены лучше, чем в 3-й батарее 92-го ОАД.
Под сосной, где телефонисты оборудовали свой ровик, запах керосина. Откуда? На перекладине висят фонари «летучая мышь», около дюжины. Но их место у орудийных передков. Оказалось, фонари собраны по приказанию Безуглого — удалить копоть со стекол. А освещение точки наводки в случае стрельбы ночью?
— Затихает дождь, посмотрим,— ответил Безуглый.
Телефонист позвал командира батареи к аппарату. Я доложил о вступлении в должность.
— Как аккумуляторы ночной подсветки? — младший лейтенант Варавин спросил о том, чего я не знал.— Освещение готовится днем... пятнадцать минут... доложить.
Безуглый вызвал расчеты к орудиям. Началась проверка. Принятая с НП команда «по местам» вернула Безуглого и меня к буссоли. Орудия открыли огонь. Подавлена одна цель, другая.
— Стой!.. орудийным расчетам разрешается отдых тридцать минут,— передал телефонист.
— Отдохнуть не вредно,— решил Безуглый,— заодно я закончу обед.
Телефонист принес котелок с пищей, ложку. Безуглый продолжал.
— Товарищ лейтенант, когда ушел девяносто второй ОАД из Ковеля? Куда? — Еще 27 июня, в числе 12 командиров, Безуглый был направлен в 231-й КАП и потерял след воинской части, в составе которой встретил войну.— Я спрашивал людей из пополнения... то стрельба, то разгрузка боеприпасов... так ничего и не узнал. А ваши живы... лейтенант Величко, Поздняков, Гаранин?..[/off]
[off]Дождь усилился, загнал нас в укрытие. На рогатках перекладина, две плащ-палатки, соединенные на петельках по длинному краю, с торцов пристегнуты, сложенные углом, еще две. Пол устлан сосновыми ветками. Палатка старшего на батарее разделена условно на две части. В одной разместился Савченко. Перед ним полевая сумка, тетрадь. Политрук занят, пишет, по-видимому, донесение.
— Заходите,— Савченко потеснился. Для троих места достаточно. Впрочем, размеры палатки не имеют существенного значения. Вместимость ее зависит от состояния погоды.
— И когда перестанет этот дождь? — Савченко вернулся к своей тетради.
— Так, значит, лейтенант Величко в нашем полку... Поздняков и Гаранин ушли... жаль,— возобновил разговор Безуглый,— я вам не мешаю? — обратился он к Савченко, закурил.
Младший лейтенант. Безуглый успел привыкнуть и в 231-м КАП чувствовал себя, как воин, дорожащий принадлежностью к своей части. Знаком с историей полка. Стал рассказывать. До вторжения вермахта в Польшу 231-й КАП дислоцировался в местечке Белокоровичи, затем был переведен в Ковель. В боевых действиях участвует с первого дня войны. Оказывал поддержку пехоте, в частности частям 45-й СД, прикрывавшим направление Любомль — Ковель — Сарны.
Где находится в данный момент противник? Наши части? Их задачи? Расположения сторон Безуглый не знал. Он удивился, когда я назвал номера пехотных полков 56-й ПД.
— На огневые позиции такие сведения не доходят...
— Почему?
Безуглый взглянул на часы.
— За прошедшие сутки мы семь раз меняли позиции... позавчера — восемь. Когда тут вспоминать о противнике?
— Немцы применяют танки?
— Не слышал... С танками встречаться не приходилось...— Безуглый открыл планшетку. Там бланк, записана каждая команда, принятая с НП старшим на батарее.
— Два дня назад командир батареи стрелял по мотоциклистам на дороге, которая ведет в Колки... две стрельбы.
— По каким целям сегодня вела огонь 6-я батарея?
— В основном по пехоте... Безуглый листал записи.
— По боевым порядкам немецкой артиллерии... Цель номер три, наблюдательный пункт... номера восемь, десять... огневые позиции 105-мм орудий. Распространенный калибр у немцев.
— Подготовка данных?
— В полку есть дивизион АИР... Звукобатарея ведет засечки немецких батарей с высокой точностью. Стреляющий оповещает, когда ведет огонь по данным АИР...
Прибежал телефонист: «По местам!»
В течение получаса стрельба велась по целям на переднем крае, затем в составе дивизиона 6-я батарея участвовала в огневых налетах по району СО.
— Стой!
Надвигались сумерки. Безуглый объявил командирам орудий пароль. Выставлена ночная охрана: парный дозор, патрулирующий район ОП, караульные — по одному у орудий, в отделении тяги и у хозяйства старшины.
В ночное время 6-я батарея, говорил Безуглый, огонь ведет лишь в исключительных случаях. Почему? Выстрел 107-мм пушки сопровождается вспышкой. Великолепный объект для определения координат средствами инструментальной разведки.
Но ведь в корпусной артиллерии, как известно, еще со времен первой мировой войны широко применялись специальные пакеты для гашения пламени. На стволах 107-мм орудий стоят дульные тормоза-пламегасители.
Безуглый посмеивался. Все это он хорошо знает. В мирное время не раз участвовал в ночных стрельбах. При выстреле никакого пламени, только грохот. Сейчас пакеты исчезли, артснабженцы уверяют — нет в наличии.
— Со второго июля наша батарея ночью нe стреляла ни разу.
— Чем это объясняется?
— Вечером того дня командир батареи решил обстрелять мост на реке Стоход... долго готовил данные. Открыли огонь в темноте... Под утро на ОП обрушились немцы, калибр не меньше ста пятидесяти пяти миллиметров,— Безуглый умолк. Пришли командиры орудий. Ночное освещение готово к осмотру.
Наводчики включили подсветку приборов. Проверка закончилась. Разговор вернулся к последствиям ночной стрельбы по мосту через Стоход.
Чем закончился обстрел ОП? Были потери?
— Девять человек... одно орудие... снаряд лег под стволом... Вчера только заменили.
— Как «заменили»?
— Артснабженцы не успели до войны сдать на склад. Три 107-миллиметровки возят с собой.
Безуглый обратился к Орлову.
— До двадцати четырех ноль вы проверяете караул... После... командир второго орудия... Товарищ лейтенант, пойдемте в палатку, темно,— Безуглый мигал впереди фонариком.
Над моей головой впервые с начала войны была крыша, непроницаемая для дождя — тонкая брезентовая ткань. Постель из сосновых лап. Комфорт, о котором вчера я и мечтать не мог. Силуэт орудия темнел впереди, выкрики караульных, стук капель. ОП представлялась мне крепостью. Я пришел туда, куда стремился.
107-мм корпусная пушка — мощное оружие. Никаких сравнений с пулеметом. Стоило нажать спуск — и диск израсходован, затвор застревал в крайнем положении. Как меня терзали эти патроны, пока привык. Трудно пехоте!
Из 23 пулеметов в 3-й батарее осталось 14. Сегодня с подъема орудийные номера почистили их наспех и сложили на месте ночлега в штабель. Рядом образовалась гора пустых дисков. Так все там и осталось. Жаль. В огневых взводах 6-й батареи всего 2 РПД. Танковые пулеметы проще в обслуживании, компактны и больше отвечали запросам артиллеристов.
Меня тревожит положение на фронтах. Савченко знал об этом не больше Безуглого. Батарейные радиостанции РБМ и радиостанции взвода связи 2-го дивизиона не принимали сводок Совинформбюро. Вначале немцы ставили прицельные помехи, теперь изменили тактику и подавляют весь коротковолновый диапазон.
— Фашистская клика всеми средствами хотела бы скрыть от воинов Красной Армии истинное положение... очень боится голоса правды,— говорил политрук в утешение Безуглому и мне.— Она применяет самые изощренные методы дезинформации, а теперь еще начала глушить радиостанцию имени Коминтерна.
7 июля. Палатка пуста, я один. Ни Безуглого, ни Савченко.
— Товарищ лейтенант, проснитесь,— кричал телефонист,— приготовиться к приему команд... по местам!
Время 8 часов 30 минут. 6-я батарея ведет огонь. Цель — пехота. После двух-трех корректур по направлению стреляющий ввел поправку в дальность и перешел на поражение.
— Сойка, стой... записать... Цель номер двенадцать... пехота у развилки дорог.
Прошел час, другой. Стрельба не прекращалась. Цели разнородные. На переднем крае подавлены пулеметы, НП, рассеяно скопление пехоты. Подавлена батарея в глубине боевых порядков противника. Произведен огневой налет на перекресток дорог близ населенного пункта Мицк.
Поступила команда: «Стой!» Движение у орудий остановилось. Я ожидал очередные команды.
— Старшему на батарее, «отбой»,— передавал телефонист,— огневым взводам идти на Степань. Выступление через тридцать минут. У развилки дорог южнее Степани ожидать командира батареи.
Недоразумения, имевшие место в первый день воины, заставили меня задержать исполнение команды. Командира батареи к телефону. Телефонист готовился выдернуть штырь заземления.
— Я недостаточно ясно выражаюсь? — спросил Варавин. — Я хотел получить подтверждение последней команды.
— Какой именно? Надеюсь приказание на снятие отдало? В девяти километрах по дороге на Степань... развилка,— Варавин повторил: — Отбой!
В 231-М КАП
...
ИЗ СТЕПАНИ НА САРНЫ
— Товарищ лейтенант, бдительность... вещь полезная. Возможно, у огневых взводов есть время, но его нет у меня,— Варавин прошел колонну из конца в конец,— погляжу, как у вас служба. Внимание!.. Все направо, слезай, осмотреть орудия, тягачи... десять минут... Товарищ лейтенант, с девяти часов связь с пехотой прекратилась. Южнее Степани противник вышел на реку Горынь. Мост, возможно, саперы взорвали, тогда придется идти в объезд... Вот карта, возьмите, здесь я встречу,— он нанес точку по течению реки,— вы приняли меры походного охранения?
Да, назначены наблюдатели, дежурное орудие, сигналы. Огневые взводы готовы к маршу.
— Пойдемте, проверю,— командир батареи на ходу складывал карту.— Хорошо, первое орудие. Кто следит у вас за воздухом? За танками кто?
Мимо шли батареи 3-го дивизиона. 152-мм пушки-гаубицы значительно тяжелее 107-мм пушки. Пыхтят двигатели, гусеницы тягачей оставляют на влажной земле глубокие канавы.
Варавин вернулся к машинам ГАЗ-АА взвода управления. В 6-й батарее их две.
— Выведите колесный транспорт из колонны и марш. Позади никого нет.
Небо затянули сплошные тучи. Где-то громыхают разрывы. Дорога утопает в грязи. Лужи, ухабы, торчат обломки бревен, жерди. Подсобный материал шоферы используют для самовытаскивания машин. Глубокие воронки, следы бомб.
Огневые взводы вошли в Степань. Жители укрылись в домах, предчувствуют перемены. По улице тащатся повозки, полтора-два десятка.
К 14 часам огневые взводы вышли к перекрестку дорог у населенного пункта Кричилыск. ЗИСы со снарядами отстали. Машины взвода управления стоят по ступицы в грязи. Командир батареи взобрался на скамейку у ворот дома.
— На этот раз они не успели,— говорил он о саперах,— начальник штаба полка капитан Мартынюк отнял у саперов все спички, все до последней... они ожидают обезоруженные, под стражей караульных от штабной батареи, пока пройдут наши орудия, торопитесь!..
Мягко постукивают траки по деревянному настилу моста. Река Горынь. На берегу группа саперов, ящики с тротилом. Старший — капитан — беспокойно оглядывался.
— Товарищ младший лейтенант, ваши орудия прошли? Можно взрывать?
Я доложил командиру батареи о повозках, которые видел в Степани.
— ...Ну вот обоз... а велосипедистов... на ходулях вы там не видели? — спросил язвительно сапер.— Командование назначило срок... взорвать не позже двенадцати часов, а сейчас? Строгий приказ, головой отвечаю...— сапер вытащил из полевой сумки бумагу.
Младший лейтенант Варавин подал сигнал. Люди штабной батареи побежали к своей машине.
— Я уезжаю, товарищ лейтенант, следующая встреча... на железнодорожном переезде, все.— Дверца захлопнулась, командир батареи уехал.
За Горынью дорога на восток представляла собой печальное зрелище. Тягачи едва ползли, гусеницы погружались в грязь, буксовали колесные машины.
Кабина СТЗ-НАТИ-3 не имела дверок, сиденье командира, как лавка, на двоих с водителем. Карта, которую дал Варавин, вернула мои мысли к фольварку Октавиан. Сколько туда? Сто пятьдесят, двести километров? Я впервые вел колонну. Сегодня обстановка мало напоминает тот день. Как и погода. Местность вокруг равнинная, и скорость тягачей 6-й батареи в три раза меньше, чем СТЗ-НАТИ-5.
Время 17 часов. Переезд на железнодорожной ветке Сарны — Ровно. У будки стрелочника старший лейтенант Рева, старший лейтенант Азаренко, младший лейтенант Варавин. Колонна остановилась.
Старший лейтенант Азаренко подложил к моей карте новый лист. Нанес линию маршрута. От переезда — на Сарны и далее к югу, на реку Случ. Карта окрашена сплошь в зеленые цвета. Лес. В районе Олевска старший лейтенант Рева нанес треугольник с флажком.
— Двести тридцать первый КАП выведен в резерв начальника артиллерии пятой армии. К одиннадцати ноль девятого июля второй дивизион сосредоточить в лесу севернее Белокоровичи. Район огневой позиции шестой батареи справа от дороги,— старший лейтенант Рева плавно очертил кружок, топографический знак батареи на ОП.
Покончив с обозначением своих войск, он перевернул карандаш синим концом и заштриховал косыми жирными линиями квадраты на юг от Емильчино — район СО батарей 1-го дивизиона. Сегодня в 22.00, возможно раньше, они произведут огневой налет.
Начальник штаба 2-го дивизиона считал вполне вероятным, что отдельные подразделения противника вышли к берегам реки Случь. Все колесные машины за железнодорожным переездом объединились в одну колонну с огневыми взводами 6-й батареи. Старшим назначен Азаренко. Чехлы снять, орудийные стволы перевести в боевое положение, согласовать сигналы.
Начальник штаба дивизиона уехал. Вслед за ним уехали Азаренко, Варавин. Как выполнять приказание?.. Позади замыкающего орудия ползли две-три машины, все остальные застряли. Колонна распалась. Застрявшие машины — на каждом шагу. Сарны. Железнодорожная станция разрушена авиацией до основания. Вдоль путей валялись грузы, обломки рельсов, шпалы, перевернутые вагоны. Но работы не прекращаются. Дымят паровозы, суетливо бегают железнодорожники. На разрушенном участке саперы укладывают рельсы.
Тягач подошел к спуску. С высоты западного берега открылась широкая панорама. На востоке лес, сколько глаз видел. Мост через реку Случь. Под дамбой на ОП орудия батареи МЗА. Два — на одной стороне, два — на другой. В котловане — счетверенные пулеметы на машинах. Пулеметчики следили за небом.
Перед мостом наряд пограничников. В ровике пулемет. Саперы ремонтировали средний пролет, поврежденный, по-видимому, «юнкерсами».
1-е орудие взошло на мост. Тракторист, рядовой Дуров, поднял руку. В серых облаках плывут «юнкерсы». Орудия МЗА открыли огонь. Навстречу бомбардировщикам неслись трассирующие очереди счетверенных пулеметов.
Мелькают сигнальные флажки. Дистанция между орудиями увеличилась. Ведущий «юнкере» ринулся вниз, взвыла сирена. Бомбардировщики пикировали один за другим. Бомбы рвались в реке, на берегу.
За Случью начинался лес. Я не видел ни одной колесной машины. «Стой!» Командиры орудий произвели осмотр. Огневые взводы не понесли потерь. Только один орудийный номер, спавший на прицепе, свалился в испуге с высоты моста в реку. Он бежал теперь вместе со своими спасителями вдогонку, промокший, но довольный, что остался жив.
В налете участвовали три группы «юнкерсов», бомбили одновременно колонну 1-го, 2-го, 3-го дивизионов и мост. Позже я узнал, общие потери погибшими и ранеными составили двенадцать человек. В числе тяжелораненых находился лейтенант Величко, принявший 9-ю батарею. Он был отправлен в госпиталь и в полк больше не вернулся.[/off]
— Заходите,— Савченко потеснился. Для троих места достаточно. Впрочем, размеры палатки не имеют существенного значения. Вместимость ее зависит от состояния погоды.
— И когда перестанет этот дождь? — Савченко вернулся к своей тетради.
— Так, значит, лейтенант Величко в нашем полку... Поздняков и Гаранин ушли... жаль,— возобновил разговор Безуглый,— я вам не мешаю? — обратился он к Савченко, закурил.
Младший лейтенант. Безуглый успел привыкнуть и в 231-м КАП чувствовал себя, как воин, дорожащий принадлежностью к своей части. Знаком с историей полка. Стал рассказывать. До вторжения вермахта в Польшу 231-й КАП дислоцировался в местечке Белокоровичи, затем был переведен в Ковель. В боевых действиях участвует с первого дня войны. Оказывал поддержку пехоте, в частности частям 45-й СД, прикрывавшим направление Любомль — Ковель — Сарны.
Где находится в данный момент противник? Наши части? Их задачи? Расположения сторон Безуглый не знал. Он удивился, когда я назвал номера пехотных полков 56-й ПД.
— На огневые позиции такие сведения не доходят...
— Почему?
Безуглый взглянул на часы.
— За прошедшие сутки мы семь раз меняли позиции... позавчера — восемь. Когда тут вспоминать о противнике?
— Немцы применяют танки?
— Не слышал... С танками встречаться не приходилось...— Безуглый открыл планшетку. Там бланк, записана каждая команда, принятая с НП старшим на батарее.
— Два дня назад командир батареи стрелял по мотоциклистам на дороге, которая ведет в Колки... две стрельбы.
— По каким целям сегодня вела огонь 6-я батарея?
— В основном по пехоте... Безуглый листал записи.
— По боевым порядкам немецкой артиллерии... Цель номер три, наблюдательный пункт... номера восемь, десять... огневые позиции 105-мм орудий. Распространенный калибр у немцев.
— Подготовка данных?
— В полку есть дивизион АИР... Звукобатарея ведет засечки немецких батарей с высокой точностью. Стреляющий оповещает, когда ведет огонь по данным АИР...
Прибежал телефонист: «По местам!»
В течение получаса стрельба велась по целям на переднем крае, затем в составе дивизиона 6-я батарея участвовала в огневых налетах по району СО.
— Стой!
Надвигались сумерки. Безуглый объявил командирам орудий пароль. Выставлена ночная охрана: парный дозор, патрулирующий район ОП, караульные — по одному у орудий, в отделении тяги и у хозяйства старшины.
В ночное время 6-я батарея, говорил Безуглый, огонь ведет лишь в исключительных случаях. Почему? Выстрел 107-мм пушки сопровождается вспышкой. Великолепный объект для определения координат средствами инструментальной разведки.
Но ведь в корпусной артиллерии, как известно, еще со времен первой мировой войны широко применялись специальные пакеты для гашения пламени. На стволах 107-мм орудий стоят дульные тормоза-пламегасители.
Безуглый посмеивался. Все это он хорошо знает. В мирное время не раз участвовал в ночных стрельбах. При выстреле никакого пламени, только грохот. Сейчас пакеты исчезли, артснабженцы уверяют — нет в наличии.
— Со второго июля наша батарея ночью нe стреляла ни разу.
— Чем это объясняется?
— Вечером того дня командир батареи решил обстрелять мост на реке Стоход... долго готовил данные. Открыли огонь в темноте... Под утро на ОП обрушились немцы, калибр не меньше ста пятидесяти пяти миллиметров,— Безуглый умолк. Пришли командиры орудий. Ночное освещение готово к осмотру.
Наводчики включили подсветку приборов. Проверка закончилась. Разговор вернулся к последствиям ночной стрельбы по мосту через Стоход.
Чем закончился обстрел ОП? Были потери?
— Девять человек... одно орудие... снаряд лег под стволом... Вчера только заменили.
— Как «заменили»?
— Артснабженцы не успели до войны сдать на склад. Три 107-миллиметровки возят с собой.
Безуглый обратился к Орлову.
— До двадцати четырех ноль вы проверяете караул... После... командир второго орудия... Товарищ лейтенант, пойдемте в палатку, темно,— Безуглый мигал впереди фонариком.
Над моей головой впервые с начала войны была крыша, непроницаемая для дождя — тонкая брезентовая ткань. Постель из сосновых лап. Комфорт, о котором вчера я и мечтать не мог. Силуэт орудия темнел впереди, выкрики караульных, стук капель. ОП представлялась мне крепостью. Я пришел туда, куда стремился.
107-мм корпусная пушка — мощное оружие. Никаких сравнений с пулеметом. Стоило нажать спуск — и диск израсходован, затвор застревал в крайнем положении. Как меня терзали эти патроны, пока привык. Трудно пехоте!
Из 23 пулеметов в 3-й батарее осталось 14. Сегодня с подъема орудийные номера почистили их наспех и сложили на месте ночлега в штабель. Рядом образовалась гора пустых дисков. Так все там и осталось. Жаль. В огневых взводах 6-й батареи всего 2 РПД. Танковые пулеметы проще в обслуживании, компактны и больше отвечали запросам артиллеристов.
Меня тревожит положение на фронтах. Савченко знал об этом не больше Безуглого. Батарейные радиостанции РБМ и радиостанции взвода связи 2-го дивизиона не принимали сводок Совинформбюро. Вначале немцы ставили прицельные помехи, теперь изменили тактику и подавляют весь коротковолновый диапазон.
— Фашистская клика всеми средствами хотела бы скрыть от воинов Красной Армии истинное положение... очень боится голоса правды,— говорил политрук в утешение Безуглому и мне.— Она применяет самые изощренные методы дезинформации, а теперь еще начала глушить радиостанцию имени Коминтерна.
7 июля. Палатка пуста, я один. Ни Безуглого, ни Савченко.
— Товарищ лейтенант, проснитесь,— кричал телефонист,— приготовиться к приему команд... по местам!
Время 8 часов 30 минут. 6-я батарея ведет огонь. Цель — пехота. После двух-трех корректур по направлению стреляющий ввел поправку в дальность и перешел на поражение.
— Сойка, стой... записать... Цель номер двенадцать... пехота у развилки дорог.
Прошел час, другой. Стрельба не прекращалась. Цели разнородные. На переднем крае подавлены пулеметы, НП, рассеяно скопление пехоты. Подавлена батарея в глубине боевых порядков противника. Произведен огневой налет на перекресток дорог близ населенного пункта Мицк.
Поступила команда: «Стой!» Движение у орудий остановилось. Я ожидал очередные команды.
— Старшему на батарее, «отбой»,— передавал телефонист,— огневым взводам идти на Степань. Выступление через тридцать минут. У развилки дорог южнее Степани ожидать командира батареи.
Недоразумения, имевшие место в первый день воины, заставили меня задержать исполнение команды. Командира батареи к телефону. Телефонист готовился выдернуть штырь заземления.
— Я недостаточно ясно выражаюсь? — спросил Варавин. — Я хотел получить подтверждение последней команды.
— Какой именно? Надеюсь приказание на снятие отдало? В девяти километрах по дороге на Степань... развилка,— Варавин повторил: — Отбой!
В 231-М КАП
...
ИЗ СТЕПАНИ НА САРНЫ
— Товарищ лейтенант, бдительность... вещь полезная. Возможно, у огневых взводов есть время, но его нет у меня,— Варавин прошел колонну из конца в конец,— погляжу, как у вас служба. Внимание!.. Все направо, слезай, осмотреть орудия, тягачи... десять минут... Товарищ лейтенант, с девяти часов связь с пехотой прекратилась. Южнее Степани противник вышел на реку Горынь. Мост, возможно, саперы взорвали, тогда придется идти в объезд... Вот карта, возьмите, здесь я встречу,— он нанес точку по течению реки,— вы приняли меры походного охранения?
Да, назначены наблюдатели, дежурное орудие, сигналы. Огневые взводы готовы к маршу.
— Пойдемте, проверю,— командир батареи на ходу складывал карту.— Хорошо, первое орудие. Кто следит у вас за воздухом? За танками кто?
Мимо шли батареи 3-го дивизиона. 152-мм пушки-гаубицы значительно тяжелее 107-мм пушки. Пыхтят двигатели, гусеницы тягачей оставляют на влажной земле глубокие канавы.
Варавин вернулся к машинам ГАЗ-АА взвода управления. В 6-й батарее их две.
— Выведите колесный транспорт из колонны и марш. Позади никого нет.
Небо затянули сплошные тучи. Где-то громыхают разрывы. Дорога утопает в грязи. Лужи, ухабы, торчат обломки бревен, жерди. Подсобный материал шоферы используют для самовытаскивания машин. Глубокие воронки, следы бомб.
Огневые взводы вошли в Степань. Жители укрылись в домах, предчувствуют перемены. По улице тащатся повозки, полтора-два десятка.
К 14 часам огневые взводы вышли к перекрестку дорог у населенного пункта Кричилыск. ЗИСы со снарядами отстали. Машины взвода управления стоят по ступицы в грязи. Командир батареи взобрался на скамейку у ворот дома.
— На этот раз они не успели,— говорил он о саперах,— начальник штаба полка капитан Мартынюк отнял у саперов все спички, все до последней... они ожидают обезоруженные, под стражей караульных от штабной батареи, пока пройдут наши орудия, торопитесь!..
Мягко постукивают траки по деревянному настилу моста. Река Горынь. На берегу группа саперов, ящики с тротилом. Старший — капитан — беспокойно оглядывался.
— Товарищ младший лейтенант, ваши орудия прошли? Можно взрывать?
Я доложил командиру батареи о повозках, которые видел в Степани.
— ...Ну вот обоз... а велосипедистов... на ходулях вы там не видели? — спросил язвительно сапер.— Командование назначило срок... взорвать не позже двенадцати часов, а сейчас? Строгий приказ, головой отвечаю...— сапер вытащил из полевой сумки бумагу.
Младший лейтенант Варавин подал сигнал. Люди штабной батареи побежали к своей машине.
— Я уезжаю, товарищ лейтенант, следующая встреча... на железнодорожном переезде, все.— Дверца захлопнулась, командир батареи уехал.
За Горынью дорога на восток представляла собой печальное зрелище. Тягачи едва ползли, гусеницы погружались в грязь, буксовали колесные машины.
Кабина СТЗ-НАТИ-3 не имела дверок, сиденье командира, как лавка, на двоих с водителем. Карта, которую дал Варавин, вернула мои мысли к фольварку Октавиан. Сколько туда? Сто пятьдесят, двести километров? Я впервые вел колонну. Сегодня обстановка мало напоминает тот день. Как и погода. Местность вокруг равнинная, и скорость тягачей 6-й батареи в три раза меньше, чем СТЗ-НАТИ-5.
Время 17 часов. Переезд на железнодорожной ветке Сарны — Ровно. У будки стрелочника старший лейтенант Рева, старший лейтенант Азаренко, младший лейтенант Варавин. Колонна остановилась.
Старший лейтенант Азаренко подложил к моей карте новый лист. Нанес линию маршрута. От переезда — на Сарны и далее к югу, на реку Случ. Карта окрашена сплошь в зеленые цвета. Лес. В районе Олевска старший лейтенант Рева нанес треугольник с флажком.
— Двести тридцать первый КАП выведен в резерв начальника артиллерии пятой армии. К одиннадцати ноль девятого июля второй дивизион сосредоточить в лесу севернее Белокоровичи. Район огневой позиции шестой батареи справа от дороги,— старший лейтенант Рева плавно очертил кружок, топографический знак батареи на ОП.
Покончив с обозначением своих войск, он перевернул карандаш синим концом и заштриховал косыми жирными линиями квадраты на юг от Емильчино — район СО батарей 1-го дивизиона. Сегодня в 22.00, возможно раньше, они произведут огневой налет.
Начальник штаба 2-го дивизиона считал вполне вероятным, что отдельные подразделения противника вышли к берегам реки Случь. Все колесные машины за железнодорожным переездом объединились в одну колонну с огневыми взводами 6-й батареи. Старшим назначен Азаренко. Чехлы снять, орудийные стволы перевести в боевое положение, согласовать сигналы.
Начальник штаба дивизиона уехал. Вслед за ним уехали Азаренко, Варавин. Как выполнять приказание?.. Позади замыкающего орудия ползли две-три машины, все остальные застряли. Колонна распалась. Застрявшие машины — на каждом шагу. Сарны. Железнодорожная станция разрушена авиацией до основания. Вдоль путей валялись грузы, обломки рельсов, шпалы, перевернутые вагоны. Но работы не прекращаются. Дымят паровозы, суетливо бегают железнодорожники. На разрушенном участке саперы укладывают рельсы.
Тягач подошел к спуску. С высоты западного берега открылась широкая панорама. На востоке лес, сколько глаз видел. Мост через реку Случь. Под дамбой на ОП орудия батареи МЗА. Два — на одной стороне, два — на другой. В котловане — счетверенные пулеметы на машинах. Пулеметчики следили за небом.
Перед мостом наряд пограничников. В ровике пулемет. Саперы ремонтировали средний пролет, поврежденный, по-видимому, «юнкерсами».
1-е орудие взошло на мост. Тракторист, рядовой Дуров, поднял руку. В серых облаках плывут «юнкерсы». Орудия МЗА открыли огонь. Навстречу бомбардировщикам неслись трассирующие очереди счетверенных пулеметов.
Мелькают сигнальные флажки. Дистанция между орудиями увеличилась. Ведущий «юнкере» ринулся вниз, взвыла сирена. Бомбардировщики пикировали один за другим. Бомбы рвались в реке, на берегу.
За Случью начинался лес. Я не видел ни одной колесной машины. «Стой!» Командиры орудий произвели осмотр. Огневые взводы не понесли потерь. Только один орудийный номер, спавший на прицепе, свалился в испуге с высоты моста в реку. Он бежал теперь вместе со своими спасителями вдогонку, промокший, но довольный, что остался жив.
В налете участвовали три группы «юнкерсов», бомбили одновременно колонну 1-го, 2-го, 3-го дивизионов и мост. Позже я узнал, общие потери погибшими и ранеными составили двенадцать человек. В числе тяжелораненых находился лейтенант Величко, принявший 9-ю батарею. Он был отправлен в госпиталь и в полк больше не вернулся.[/off]
Мой дед Николай погиб при форсировании Вислы. Сандомирский плацдарм.... Бабушка с годами потеряла документ, где он похоронен. Мама ( его дочь) долго разыскивала его могилу, зная только- "где-то в Польше". Она ездила к нему в Сандомир.
Оставив жену в положении, он ушел на войну ( его в 43-м призвали, он уже не молодой был).... Дед так и не узнал, что у него родилась дочь.
С ПРАЗДНИКОМ!!!
Оставив жену в положении, он ушел на войну ( его в 43-м призвали, он уже не молодой был).... Дед так и не узнал, что у него родилась дочь.
С ПРАЗДНИКОМ!!!
В силу неприближенности коммуникативной к отцу родителя о войне его никогда не расспрашивала. Знаю, что до Берлина дошёл, но что-то мне подсказывает, что по партийной линии. Незнание не позволяет мне гордиться дедом в полной мере.
В Берлин потом ездил, ага, на какой-то юбилей Победы - до сих пор дома хранятся пфениннги в память об этой поездке. И чегой-то из одёжи было. Обязательно надо отца порасспрашивать о деде
В полной мере горжусь бабушкой своей по материнской, в 41-м ей было 14. Почту по окрестным сёлам в войну разносила. Липецк то не бомбили, это общеизвестно, но вот окрестности - да. Бабушка была старшей дочкой в семье. Прадеда не призвали - глухонемой. После войны бабушке медаль вручили, обновили через 45 лет. Медалью не козыряла, стыдилась. Как, впрочем, и инвалидностью, которую заслужила на торфянниках после войны - стране было нужно топливо. В 65 лет бабушка умерла, 10 мая, цвела сирень и вишня, у меня 14 летней на руках, до сих пор этот запах - память о бабушке. Для меня 9 мая - вдвойне день памяти и скорби, в церковь заобязательно. Панихиду по бабушке и по всем воинам
Благодарна ей, что несмотря на запреты врачей, маму мою родила. Папа мамин в силу малолетства не воевал, но в призывном возрасте года на четыре на службу в Германию отправлен был - так что как бы и поучаствовал
Расчувствовалась... Спасибо за внимание)
В Берлин потом ездил, ага, на какой-то юбилей Победы - до сих пор дома хранятся пфениннги в память об этой поездке. И чегой-то из одёжи было. Обязательно надо отца порасспрашивать о деде
В полной мере горжусь бабушкой своей по материнской, в 41-м ей было 14. Почту по окрестным сёлам в войну разносила. Липецк то не бомбили, это общеизвестно, но вот окрестности - да. Бабушка была старшей дочкой в семье. Прадеда не призвали - глухонемой. После войны бабушке медаль вручили, обновили через 45 лет. Медалью не козыряла, стыдилась. Как, впрочем, и инвалидностью, которую заслужила на торфянниках после войны - стране было нужно топливо. В 65 лет бабушка умерла, 10 мая, цвела сирень и вишня, у меня 14 летней на руках, до сих пор этот запах - память о бабушке. Для меня 9 мая - вдвойне день памяти и скорби, в церковь заобязательно. Панихиду по бабушке и по всем воинам
Благодарна ей, что несмотря на запреты врачей, маму мою родила. Папа мамин в силу малолетства не воевал, но в призывном возрасте года на четыре на службу в Германию отправлен был - так что как бы и поучаствовал
Расчувствовалась... Спасибо за внимание)
на Парад мы как всегда - не успели, к 11-30 он уже закончился, но к Вечному Огню сходили
всегда поражает выдержка несущих Пост №1 старшеклассников
Посмотреть вложение 18395
и как всегда толпа переместилась частично в близлежащий парк
и как всегда поражает, что в честь праздника правоохранительные органы закрывают глаза на устраивающих пикники со спиртным явноневетеранов
ну это я так, брюзжу)
На самом деле, все празднично, нарядно, песни, военные и не, живые артисты поют, танцевальные коллективы выступают
на выходе из парка понравился стенд с детскими рисунками на тему военных лет
Посмотреть вложение 18396 Посмотреть вложение 18397
интересно, отпустят ли меня с работы на салют одним глазком взглянуть?
З.Ы. у бюста Сталина горы цветов и толпы народа замечено не было
всегда поражает выдержка несущих Пост №1 старшеклассников
Посмотреть вложение 18395
и как всегда толпа переместилась частично в близлежащий парк
и как всегда поражает, что в честь праздника правоохранительные органы закрывают глаза на устраивающих пикники со спиртным явноневетеранов
ну это я так, брюзжу)
На самом деле, все празднично, нарядно, песни, военные и не, живые артисты поют, танцевальные коллективы выступают
на выходе из парка понравился стенд с детскими рисунками на тему военных лет
Посмотреть вложение 18396 Посмотреть вложение 18397
интересно, отпустят ли меня с работы на салют одним глазком взглянуть?
З.Ы. у бюста Сталина горы цветов и толпы народа замечено не было
Вложения
Плакала http://www.li.ru/interface/pda/?jid...1&page=0&backurl=/users/670716/post273601218/
Не про Победу, но...
Не про Победу, но...
это не запостил только ленивый..
за нерадивых школьников в ответе их родители и их учителя..
а я там был!
плечо к плечу с Людьми, с рассказами о прадедах, военных подвигах, просчетах, о печельных и радостных историях. некоторые несли портреты не своих родственников, а солдатов, погибших молодыми, так и не заимевших детей - двоюродных дедушек, соседей..
атмосфера там была потрясающая!
единение, сплаченность, гордость..
я поверила в людей!
за нерадивых школьников в ответе их родители и их учителя..
а я там был!
плечо к плечу с Людьми, с рассказами о прадедах, военных подвигах, просчетах, о печельных и радостных историях. некоторые несли портреты не своих родственников, а солдатов, погибших молодыми, так и не заимевших детей - двоюродных дедушек, соседей..
атмосфера там была потрясающая!
единение, сплаченность, гордость..
я поверила в людей!
- Статус